Все статьи здесь...

Мир продолжает меняться. Еще недавно было сложно представить, чтобы кто-то из политиков правящей партии страны Запада открыто выступил бы против педерастии. Поддержка и пропаганда половых извращений открыто лоббируются идеологами «золотого миллиарда» и в последние годы стали одним из важнейших направлений госполитики архитекторов нового мирового порядка. Тем интереснее «бунт» системного политика в Японии, где депутат от правящей партии в своей в статье заявила, что раз сексуальные меньшинства «не имеют детей, значит, они — непродуктивные члены японского общества».

Либерально-демократическая партия Японии (аналог нашей ЛДПР), от которой выдвинута Мио Сугита, — правящая. Партию возглавляет бывший партийный тяжеловес Хироюки Хосода, в нее входит премьер-министр страны восходящего солнца Синдзо Абэ 

Скандал начался со статьи Мио Сугиты в популярном ежемесячном журнале «Shincho 45» под говорящем названием «Уровень поддержки ЛГБТ слишком высок». 

Примечательно, что, говоря об извращенцах, Сугита имела ввиду отнюдь не вопросы морали: статья посвящена госрасходам на пропаганду педерастии и извращений. «Может ли использование налоговых денег для пар ЛГБТ получить общественную поддержку? Такие пары непродуктивны, потому что не могут рожать детей», — заявила в своей статье Сугита. 

Тема рождаемости для японцев далеко не праздная. По словам депутата, население страны восходящего солнца стареет со страшной скоростью и отказывается воспроизводится. Министерство здравоохранения Японии обнародовало демографические данные за 2017 год. Оказалось, что в стране родилось рекордно мало детей — 941 000. Это самый низкий показатель за все время ведения такой статистики, которую начали вести в 1899 году. Уровень рождаемости снизился на 4% по сравнению с 2016 годом. И это серьезная причина для беспокойства, учитывая тенденцию к старению нации и сокращение населения в целом. Одной из главных причин Минздрав называет «уменьшение количества женщин детородного возраста — от 25 до 39 лет». Итог там уже просто феноменальный: из-за демографического кризиса средний возраст выхода на пенсию мужчин и женщин — 70 лет. В общем, мечта Дмитрия Анатольевича с Силуановым и Топлиным.

Чтобы было понятней: для сравнения в России в 2017 году при разнице населения с Японией всего в 20 миллионов родилось почти в два раза больше детишек, чем у них — 1,7 миллиона. И это у нас называется демографической ямой, если что.

Вот Мио Сугита и задалась вопросом, а может, хорош тратиться на толерантность и начинать бороться с вымиранием? «Почему мы не можем придерживаться простой точки зрения о существовании двух полов — мужчин и женщин? Если мы признаем другие сексуальные интересы, это приведет к разрешению браков между братьями и сестрами, браков между родителями и детьми или даже браков с домашними животными или машинами», — написала она.

Открытием слова японки не назовешь, собственно, мы уже видели и браки между матерью и сыном, и идиотов, которые хотят жениться на животных.

После публикации на Сугито обрушилась вся сила местного лобби педерастов. Коллега Людмилы Алексеевой, японский правозащитник и депутат от Конституционной Демократической партии Японии Канако Оцудзи написал в Твиттере: «Я хотел бы указать на то, что люди, принадлежащие к сексуальным меньшинствам, также платят налоги. И потом жизнь каждого человека имеет ценность». Так-то оно так, но объяснить, кто будет платить налоги, когда японцы вымрут, гражданин гомозащитник отказался, а статья была как раз об этом. Далее местные активисты устроили травлю Сугито в интернете. Вот некоторые из их постов: «Значит ли это, что мы не должны использовать налоги для одиноких людей и для супружеских пар без детей, потому что они также непродуктивны?», «Разделение граждан страны на тех, кто продуктивен, и тех, кто нет, раскалывает общество, как это делала нацистская евгеническая идеология». 

Газета «Майнити» направила в офис Сугита запрос о целях ее публикации и именах членов ЛДПЯ, которые, по ее словам, поддержали ее позицию. В результате было получено сообщение о том, что «будет трудно ответить в течение предоставленного периода времени».Японская «Ассоциация за ликвидацию социальных барьеров на основе сексуальной ориентации и гендерной идентичности» опубликовала заявление от 23 июля: «Мы не можем принять этот контент, который считаем оскорбительным и унизительным». В ответ на просьбу газеты «Майнити» о комментарии исполнительный директор Ассоциации Юити Камия сказал: «Это не что иное, как отрицание наших усилий, предпринимаемых для реализации разнообразного общества, которые раньше поддерживались государственными чиновниками, политиками и предпринимателями». 

В ответ Мио призвала прочитать всю ее аргументацию, а не судить по отдельным фразам. Она также решительно заявила, что имеет поддержку у высокопоставленных членов правящей ЛДПЯ, которые якобы сказали ей: «Вы не говорили ничего плохого, так что можете гордиться своими словами». Но слушать с той стороны не привыкли, главное не рефлексировать, а продолжать нагонять ненависть. От слов «мирные» меньшинства перешли к прямым угрозам. Сугита сообщила в Твиттере, сказав, что, поскольку она получила поддержку других законодателей от ЛДПЯ, которые защитили бы ее, она ощутила «единство взглядов внутри Либерально-демократической партии». Позже она удалила некоторые из своих сообщений от 23 июля после того, как получила письма с угрозами на электронную почту своего офиса от неизвестного педераста, и заявила в полицию.

Впрочем, здесь тоже ничего нового не случилось. Система подавления любого мнения, кроме их, у гомолобби отработана до мелочей, и страна тут не имеет значение. Медиа-истерия, наклейка ярлыков, отказ выслушать доводы другой стороны, высмеивание, оскорбления и угрозы мы видели в ЕС, России, США. Практически точно далее тему подхватят мейнстримовые западные СМИ и правозащитники, а на Сугиту подадут в суд.

Важно здесь другое — инициатива борьбы за семейные ценности в Японии пришла сверху. Из партии ее лидера и при поддержке руководства партии — вряд ли Мио стала врать, рискуя потерять депутатское удостоверение. То есть там уже осознают, куда их завел путь либерального глобализма и всеобщей распущенности. При сохранении нынешних тенденций к 2060 г. население Японии сократится до 86 млн, большинство из которых будут стариками. Власть начала понимать, что без нормальной семьи и наличия в ней детей у страны банально нет будущего, о чем и пыталась говорить депутат. И первое, что решили японцы, — перестать финансировать тех, от кого прока в решении проблемы нет. То есть извращенцев. Япония здесь не первая и точно не последняя, с уходом Обамы и Клинтон, мировая тенденция на возврат к традиционным ценностям налицо, неплохо бы и нам пересмотреть многие либеральные догмы в семейной политики и толерантности к меньшинствам.

Источник:  РИА Катюша

Не так давно на киноэкраны нашей некогда единой страны вышел фильм, посвященный известному актеру, поэту, певцу, легенде брежневских времен Владимиру Семеновичу Высоцкому – «Высоцкий. Спасибо, что живой». На съемках этого фильма был задействован автомобиль Мерседес 1974 года выпуска, который является точной копией голубого Мерседеса Владимира Высоцкого. 
Утро первого дня 1980 года выдалось пасмурным и туманным. Серо-голубой «Мерседес» мчался по пустынному Ленинскому проспекту. Ни на дороге, ни на тротуарах не было ни души – граждане и гражданки Советского Союза, досмотрев «Голубой огонёк» и вдоволь насмеявшись над монологами в исполнении Райкина и Хазанова, наконец уснули. Лишь одинокий пустой троллейбус, следовавший, несмотря на новогоднее утро, строго по графику, начал отъезжать от остановки. В честь праздника водитель даже решил не мигать левым подфарником – всё равно никого на дороге нет. Серо-голубой «Мерседес» он даже не успел заметить, и когда услышал удар в левый борт, искренне удивился: «Откуда тут взялся этот дипломат?!»
Однако иностранный автомобиль принадлежал отнюдь не дипломату – номера на нем были обычные, черные – 92-99 ММБ. Под этим номером в ГАИ Краснопресненского района столицы 8 июля 1976 года был зарегистрирован автомобиль «Мерседес-Бенц-380» с номером двигателя и шасси 11028-10023792. Владельцем этого автомобиля числился актер Театра на Таганке Владимир Семенович Высоцкий.
Серо-голубой «Мерседес» не был единственной машиной Владимира Высоцкого, но героем фильма стал именно он. Чтобы добиться полной исторической достоверности, создатели фильма подняли архивные документы и нашли ПТС машины Высоцкого. Узнав его индивидуальный номер, они обратились к дилеру «Мерседеса» по подержанным автомашинам и заказали точно такой же автомобиль. Затем было восстановлено лакокрасочное покрытие. При подготовке машины к съемкам использовались материалы из архива музея Высоцкого: фотографии, свидетельства друзей. В игровом Мерседесе все также, как в аутентичном, даже магнитола – один в один как у Высоцкого, Владимир Семенович почти всегда включал ее за рулем. На кассетах были его песни, записи спектаклей, по дороге он репетировал под магнитолу.
Владимир Высоцкий одним из первых в СССР купил себе этот Мерседес оригинального цвета «голубой металлик». К сожалению, следы автомобиля Владимира Семеновича потерялись где-то в Грузии еще в 1989 году. Но создатели фильма предоставили всем желающим прекрасную возможность познакомиться с точной копией этого автомобиля, выставив его на всеобщее обозрение в московском кинотеатре «Октябрь». Этой возможностью воспользовались и мы.
Высоцкий был известен не только своим творчеством, но и особенной любовью к хорошим автомобилям и быстрой езде. Он был одним из немногих, кто мог позволить себе в 1970-1980 годы автомобили иностранного производства. И это были не просто автомобили, а лучшие в своих классах Mercedes и BMW.
Но все-таки первым автомобилем, который Владимир Высоцкий приобрел 1967 на собственные средства, была Волга ГАЗ-21, которая довольно скоро была разбита.
В 1971 году Высоцкий стал один из первых счастливчиков, которому удалось купить новинку советского автопрома – автомобиль ВАЗ-2101 серого цвета с номерным знаком 16-55 МКЛ. Это был представитель первой установочной партии. Даже слово «Жигули» к нему еще не применяли, а называли его просто «Русский Фиат». Судьба этого автомобиля печальна: 31 июля 1971 года после футбольного матча Высоцкий заспорил с соседом-болельщиком, владельцем точно таких же «Жигулей», только зеленых, кто из них первым отвернет, двигаясь навстречу друг другу лоб в лоб. Владелец зеленых «Жигулей» оказался ничуть не менее азартным, чем сам Высоцкий, и обе машины разбились в лепешку. После восстановления «Жигули» были сняты с учета 11 октября того же года и кому-то проданы. 
Первой же иномаркой Высоцкого стал Renault 16TS, который Марина Влади привезла из Франции. Этот шестилетний автомобиль стоил при продаже 3300 франков, что в советских деньгах составляло 500 рублей. Высоцкий попал на ней в аварию буквально в первый же день, въехав в стоящий автобус. Авария не была серьезной и автомобиль всё-таки удалось отремонтировать, хотя в те времена найти запчасти на иномарку было непросто. На этом Рено Высоцкий и Влади задумывали совершить путешествие в Париж, но машина с парижскими номерами не могла выезжать более чем на 100 километров за пределы Москвы. Друзья помогли сделать специальный пропуск и в 1973 году, Высоцкий и Марина Влади всё-таки совершили это автомобильное путешествие. По приезду во Францию Марина Влади опубликовала объявление в журнале Paris-Match: «Марина Влади продает машину … Справки по телефону...», после чего автомобиль был продан.
Буквально через год Владимир Высоцкий уехал на гастроли в Германию и привез оттуда два BMW 2500v SST: один цвета металлик, а другой – кремовый. На учет в ГАИ удалось поставить только одну автомашину, так как вторая числилась в угоне. Высоцкий ездил на обеих автомашинах, просто переставляя номера с одного на другой. В конце концов одну машину арестовал Интерпол, а на второй Высоцкий отправился во Францию, где ее успешно продал.
Наконец, Мерседес 1974 года выпуска (Mercedes 450 W116) – шикарный четырехдверный седан Высоцкий купил в Мюнхене в 1976 году. Это был автомобиль редкого для Европы цвета «голубой металлик». Приобрести автомобиль мечты Высоцкому помогли Марина Влади и его зарубежные друзья. На его покупку певцу пришлось истратить все деньги, вырученные от продажи BMW, и еще добавить несколько гонораров за концерты.
Чтобы растаможить Мерседес, Высоцкий дал несколько бесплатных концертов перед советскими таможенниками. В благодарность ему позволили выплачивать таможенную пошлину за машину в рассрочку.
Именно этот автомобиль не раз ставил в тупик сотрудников Госавтоинспекции. В Москве хорошо знали, что у Брежнева есть пара-тройка Мерседесов, на которых генсек лихо передвигается по столице. Поэтому, увидев голубой Мерседес Высоцкого, постовые вытягивались по стойке смирно.
Mercedes 450 W116, которым обладал Высоцкий, относился к мерсовскому семейству автомобилей S-класса, впервые появившихся в 1972 году. Мерседес W116 1972 года выпуска имел первую в мире систему ABS, гидропневматическую подвеску, а также трехступенчатую АККП.
Этот модельный ряд, выпускавшийся вплоть до 1980 года, в основном состоял из «восьмерок» 350SE/SEL и 450SE/SEL. Также была дизельная модель 300SD с короткой базой (для североамериканского рынка), а флагманом стал 450SEL 6,9 с огромным 6,9– литровым V-образным восьмицилиндровым.
На все модели устанавливали дисковые тормоза на все колёса. Конструкция кузова была усилена множеством стальных поперечных и диагональных распорок. Зоны деформации спереди и сзади стали более энергоемкими. Поэтому эти автомобили стали одними из самых безопасных в мире.
Форма капота была такой, что вся грязь, слетавшая с него, практически не попадала на переднее стекло. Имелись и специально разработанные для этих моделей стеклоочистители, которые очищали гораздо большую площадь ветрового стекла.
Салон W116 обшивался тканью, а в самых дорогих комплектациях AMG кожей.
Mercedes 450SEL 6.9 AMG отличался более низким передним и задним бампером, боковыми аэродинамическими «юбками», колёсными дисками, которые предлагались покупателю в 3-х размерностях – 215/60R15 7J, 225/50VR16 8J и 235/45ZR17 8J. Хром отсутствовал. Подвеска была на один сантиметр ниже и жёстче. Мощность двигателя составляла 380 л.с. Ну чем не голубая мечта?
В 1974 году Mercedes 450SE получил премию «Автомобиль Года». Выпуск Mercedes S-Class в кузове W116 был прекращён в сентябре 1980 года. Всего было создано свыше 473 тысяч таких автомобилей. Владельцем одного из них и стал Владимир Высоцкий.
Но счастье длилось недолго, и этот автомобиль Высоцкого настигла авария. Седан был разбит 1 января 1980 года. Не справившись с управлением, Высоцкий на большой скорости врезался в трамвай. Вскоре этот автомобиль был отремонтирован и впоследствии продан.
Интересно, что всем машинам Высоцкого была уготована одна участь – почти все они были разбиты вдребезги. Те, кто лично был знаком в Высоцким, вспоминают, что гонял Владимир Семенович страшно – менее 200 км/ч он не ездил.
В конце 1979 года на гастролях в Германии Высоцкий купит свой последний Мерседес –спортивное двухместное купе Mercedes 350 SLC желто-коричневого цвета. Этот автомобиль располагал восьмицилиндровым мотором в 3,5 литра с инжектором, который выдавал мощность в 202 л.с. при 5800 оборотах в минуту. Крутящий момент равнялся 29 килограммометрам. С такой энерговооруженностью купе с трехступенчатым автоматом могло достичь скорости в 200 км/ч. До Москвы Высоцкий на нём не доехал: на строящейся к Олимпиаде магистрали Москва-Брест сразу за Минском на максимальной скорости он не справился с управлением и улетел в кювет. Этот Мерседес восстановили после смерти актёра, но из автосервиса его уже никто не забрал.

Фестиваль готовился в течение двух лет. Это была запланированная властями акция по «освобождению» народа от сталинской идеологии. Заграница прибывала в шоке: приоткрывается железный занавес! Идею московского фестиваля поддержали многие государственные деятели Запада - даже королева Бельгии Елизавета, политики Греции, Италии, Финляндии, Франции, не говоря уж о просоветски настроенных президентах Египта, Индонезии, Сирии, руководителях Афганистана, Бирмы, Непала и Цейлона.

На Московский фестиваль молодежи и студентов приехали 34 тысячи гостей из 131 страны, в пресс-центре были аккредитованы две тысячи журналистов. В то время в СССР слово «иностранец» было синонимом слов «враг», «шпион», за исключением разве что представителей стран соцлагеря, но даже и к ним относились с подозрением. Любой иностранец сразу становился экзотикой. И вдруг на улицах Москвы появились тысячи людей со всех концов света, всех цветов и оттенков.

Благодаря фестивалю, в столице появились парк «Дружба» в Химках, гостиничный комплекс «Турист», стадион в Лужниках и автобусы «Икарус». Кремль, день и ночь охраняемый от врагов и друзей, стал совершенно свободным для посещений, в Грановитой палате устроены были молодежные балы. Центральный парк культуры и отдыха имени Горького вдруг отменил плату за вход.

Фестиваль состоял из огромного числа запланированных мероприятий и неорганизованного и неподконтрольного общения людей. В особом фаворе была черная Африка. К чернокожим посланцам Ганы, Эфиопии, Либерии (тогда эти страны только что освободились от колониальной зависимости) устремлялись журналисты, к ним «в интернациональном порыве» спешили и московские девушки. Выделяли и арабов, поскольку Египет только что обрел национальную свободу после войны.

Благодаря фестивалю возник КВН, трансформировавшись из специально придуманной передачи «Вечер веселых вопросов ТВ-редакции «Фестивальная». Дискутировали о еще недавно запрещенных импрессионистах, о Чюрленисе, Хемингуэе и Ремарке, Есенине и Зощенко, о входившем в моду Илье Глазунове с его иллюстрациями к произведениям не совсем желательного в СССР Достоевского.Фестиваль перевернул взгляды советских людей на моду, манеру поведения, образ жизни и ускорил ход перемен. Хрущевская «оттепель», диссидентское движение, прорыв в литературе и живописи - все это началось вскоре после фестиваля.

В 1985 году Москва вновь принимала у себя участников и гостей Фестиваля молодежи, уже двенадцатого. Фестиваль стал одной из первых громких международных акций времен перестройки. С его помощью советские власти надеялись изменить к лучшему мрачный образ СССР - «империи зла». На проведение мероприятия отпустили немалые средства. Москву очистили от неблагожелательных элементов, привели в порядок дороги и улицы. Но гостей фестиваля старались держать подальше от москвичей: общаться с гостями разрешалось только людям, прошедшим комсомольскую и партийную проверку. Того единения, какое было в 1957 году во время первого московского фестиваля, уже не получилось.

Мик Джаггер – британский рок-музыкант, вокалист группы The Rolling Stones, актер и продюсер. Необычная манера сценических движений стала визитной карточкой Мика Джаггера. Сегодня имя британца ассоциируется с рок-музыкой.

Мик Джаггер в молодости

Майкл Филипп Джаггер (настоящее имя певца) родился 26 июля 1943 год в Великобритании. Детство рок-музыканта прошло в Дартфорде. Отец будущего исполнителя был учителем физики, а мать работала координатором местной партийной ячейки. Родители мечтали, чтобы сын стал экономистом, поэтому мальчик учился в престижной школе. Учеба не увлекала парня – с удовольствием Мик ходил только на уроки музыки.

Мику Джаггеру хотелось петь лучше остальных сверстников. Один раз он настолько увлекся, что откусил себе кончик языка. Нечаянная травма только подогрела желание исполнять новые композиции.

У Мика был друг по имени Кит Ричардс. До 11 лет они учились в одном классе, потом родители отправили приятелей в разные школы. Друзья не виделись почти 7 лет, но случайно встретились на железнодорожной станции. Кит держал в руках стопку пластинок. Парни разговорились и узнали, что музыкальные вкусы у них одинаковые. К тому же Кит Ричардс неплохо играл на гитаре. То был момент возрождения дружбы, продлившейся полстолетия.

Рок-музыкант Мик Джаггер

После окончания средней школы Джаггер поступил в Лондонскую школу экономики. В 1963 году юноша покинул престижное образовательное учреждение, чтобы сосредоточиться на музыкальной карьере, которая уже тогда набирала стремительные обороты.

The Rolling Stones

В 1958 году Мик Джаггер собрал группу Little Boy Blue, в которой было трое участников. Парни разучили несколько песен и начали выступать в клубах Лондона. Вскоре в музыкальной команде появились барабанщик и басист, коллектив стал называться The Rolling Stones.

Группа The Rolling Stones

В 1964 году группу уже ставили на одну ступень с популярным ливерпульским коллективом The Beatles. В то время рок-группа Мика Джаггера выпустила первые альбомы, среди них – The Rolling Stones и 12 X 5.

В 1967 году Мик Джаггер отправился вместе с музыкантами The Beatles путешествовать в Индию. Британские исполнители посещали семинары основателя трансцендентальной медитации Махариши.

Вскоре в группе начался «короткий психоделический период», пиком которого стало появление альбома Their Satanic Majesties Request, но вскоре пластинка Beggars Banquet вернула коллектив к ритм-н-блюзовым корням. Открывала последний альбом композиция Sympathy for the Devil, которую Джаггер создал под впечатлением от романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита».

В 1972 появился диск Exile on Main St. Пластинка вызвала смешанные отзывы критиков, но в дальнейшем стала считаться одной из лучших записей группы, а также уникальной работой в творческой биографии самого Джаггера.

В 80-х The Rolling Stones гастролировали по всему миру - их знали и любили. В этот период Мик Джаггер всерьез задумался о сольной карьере. Первый сольный альбом, получивший название She’s The Boss, записан в 1985 году. Публика восприняла диск с восторгом, а песня Just Another Night моментально попала в британский ТОП-10.

Дэвид Боуи и Мик Джаггер

Среди гостей дебютной пластинки значились Хэрби Хэнкок и Джефф Бек. На счету Мика Джаггера работы в соавторстве с Дэвидом Боуи, Тиной Тернер и Ленни Кравицем, а также многими другими известными исполнителями. Клипы рок-музыканта до сих пор набирают тысячи просмотров в Сети.

В 2010 году музыкант основал группу SuperHeavy. Коллектив записал несколько композиций и клип к песне Miracle Worker. В 2011 группа представила дебютный альбом. Большинство песен коллектив сумел записать в течение трех недель в Лос-Анджелесе.

Ленни Кравиц и Мик Джаггер

В январе 2012 года Джаггер оказался в центре скандала. Исполнитель отказался участвовать в чаепитии, которое организовали по инициативе главы британского правительства Дэвида Кэмерона. Мероприятие состоялось в рамках Всемирного экономического форума, прошедшем в швейцарском Давосе. Музыкант заявил, что всегда находился в стороне от политической борьбы, а также не желает, чтобы его имя ассоциировалось с политикой Консервативной партии, которую возглавляет Кэмерон. Тем не менее уже в феврале 2012-го Мик Джаггер посетил Белый дом, где президент США Барак Обама и его супруга организовали вечер блюза. В Великобритании многие поклонники рок-музыканта не поняли подобных действий, заявив, что «исполнитель поддерживает политиков чужой страны, а родину пытается забыть».

Фильмы

На заре музыкальной карьеры Мик Джаггер снялся в фильмах «Выступление» и «Нед Келли». В 1992 году исполнитель сыграл в картине Freejack, а через 5 лет – в фильме Bent.

Мик Джаггер в фильме «Побег с Елисейских полей»

Затем Мик Джаггер совместно с Викторией Перман создал кинокомпанию Jagged Films. Их первым совместным проектом стала картина Enigma, повествующая о Второй мировой войне. Фильм вышел на экраны в 2000 году. В том же году компания выпустила документальный фильм о самом музыканте. Через два года была еще одна картина «Побег с Елисейских полей», в которой сыграл Мик.

Личная жизнь

Период 70-х был авантюрным в жизни Мика Джаггера – он много курил, принимал наркотики, обожал женщин, а они отвечали ему тем же. Музыкант и актер однажды заявил, что в его постели побывало не меньше 5 тысяч представительниц прекрасного пола.

Мик Джаггер и Бьянка Де Мациас

12 мая 1971 года Мик женился на Бьянке Де Мациас. Его избранница была родом из Никарагуа. Осенью того же года Бьянка родила дочь Джейду. До рождения девочки у Мика уже были дети, правда, внебрачные. Через 7 лет Бьянка подала на развод, пояснив, что устала терпеть бесконечные измены мужа. По словам женщины, у них не было семейного счастья с первого дня совместной жизни.

После развода Джаггер переехал в Индонезию, где жил с моделью Джерри Холл. В 1990 году пара расписалась, а через 9 лет Мик и Джерри официально расстались. После развода Мик заявил, что не желает быть развалиной и решил изменить образ жизни. Музыкант отказался от сигарет, спиртного и наркотиков.

Джерри Холл и Мик Джаггер

У Мика Джаггера - 7 детей от четырех женщин. Его последняя любовь – фотомодель и стилист Л’Рен Скотт. Музыкант прожил с ней с 2001 по 2014 год. В 2014 году женщина покончила с собой.

Мик Джаггер сейчас

В декабре 2016 года британские СМИ сообщили, что солист группы Rolling Stones в восьмой раз стал отцом. Известно, что возлюбленная рокера, балерина Мелани Хамрик, в Нью-Йорке родила мальчика.

Также в декабре 2016 The Rolling Stones выпустили 23 студийный альбом Blue&Lonesome. В первую неделю было продано 106 тысяч копий альбома.

Мик Джаггер с детьми

В последние годы все чаще поговаривают о том, что у музыканта имеются серьезные проблемы со здоровьем. В октябре 2016 музыканты The Rolling Stones отменили концерт в Лас-Вегасе из-за болезни своего лидера. Выяснилось, что Мик Джаггер заболел ларингитом, врачи посоветовали отдохнуть, «дать голосу спокойствие».

Мик Джаггер продолжает активную творческую деятельность. Как сообщают американские СМИ, кинокомпания Paramount экранизирует роман писателя Питера Гуральника «Сэм Филлипс: человек, который изобрел рок-н-ролл». Ожидается, что Мик Джаггер будет продюсировать киноленту совместно с Леонардо Ди Каприо.

Источник: https://24smi.org/celebrity/1528-mik-dzhagger.html

Официально о смертиВладимира Высоцкого было сообщено крохотной заметкой в черной рамке в газете «Вечерняя Москва», гласившей, что умер артист Театра на Таганке, заслуженный артист РСФСР такой-то. Но даже эту заметку руководству Театра на Таганке удалось пробить с большим трудом. Власти вовсе хотели замолчать смерть кумира миллионов. Но Москва узнала печальную новость без всяких заметок утром 25 июля 1980 года (умер Высоцкий ночью), и люди стали приходить к культовому театральному подъезду Таганки с цветами. Цветы молча клали прямо на тротуар, и скоро он весь оказался устлан ими, как ковром. Такой традиции Москва прежде не знала, она образовалась именно в эти дни. 
Поверх цветов лежали машинописные странички с текстами стихов Высоцкого и стихов, посвященных ему, его фотографии. Люди приходили, уходили, но на протяжении всех трех суток до похорон безлюдно или даже малолюдно здесь не было ни минуты. В дневное времяприходившие держали открытые зонтики над цветами на мостовой, чтобы уберечь их от нещадно палившего в те дни солнца.
Хоронили Высоцкого 28 июля. В эти дни в Москве проходили Олимпийские игры, город был на режимном положении – закрыт для приезжих. Вряд ли кто-нибудь мог себе представить, что в этих условиях, включавших в себя еще и адскую жару, похороны Высоцкого соберут такое количество людей. Люди стали стекаться к театру с ночи, а утром очередь желающих проститься уже спускалась к реке, змеилась по набережной и, по свидетельству очевидцев, доходила до Кремля. Людьми были заполнены все окрестные крыши. Власти были в шоке, к Таганке стянули все наличные милицейские силы, в том числе конную милицию. Но до поры все было чинно. Люди на площади стояли в абсолютной, благоговейной тишине.
Когда гроб с телом Высоцкого вынесли из дверей театра, толпа, запрудившая к тому времени всю Таганскую площадь вместе с проезжей частью – это было настоящее людское море, – пришла в движение. Люди поняли, что проститься не дадут, церемония закончена, но не роптали. Все огромное пространство вдруг заполнилось песнями Высоцкого: у сотен пришедших были с собой портативные магнитофоны, допотопные «Яузы» и уже потихоньку наводнявшие Москву «Шарпы» и «Айвы» стояли на подоконниках распахнутых настежь окон окрестных домов. Где-то возникла неразбериха: испуганные мощной звуковой волной лошади прянули на толпу, кто-то подумал, что это не случайно, что отдана команда теснить людей, раздались крики: «Фашисты!» Одни принялись фотографировать возникший хаос, а милиционеры по приказу начальства – вырывать у людей фотоаппараты.
Но это продолжалось недолго и было скорее эпизодом. Гроб погрузили в автобус, венки – на грузовики, процессия тронулась, и толпа, мгновенно приведя себя в порядок, расступилась, чтобы дать ей дорогу. По мере ее проезда по образовавшемуся среди плотной людской массы коридору люди осыпали ее цветами, которые принесли, но не сумели положить к гробу. Последняя дорога Высоцкого стала настоящей «дорогой цветов».
На могиле Владимира Высоцкого, которая находится на Ваганьковском кладбище в Москве, до сих пор всегда лежат свежие цветы.

     Апартаменты сегодня перестали быть форматом недвижимости "не для всех", они привлекают покупателей более низкой ценой по сравнению с жильем, а также зачастую интересной локацией. Вместе с тем некоторые нюансы, вроде высокого налога на собственность, вызывают у потребителей сомнения, однако эксперты уверяют, что это все тоже можно корректировать.

Ценники на понижение

     По итогам июня 2018 года объем предложения на рынке первичного жилья старой Москвы составил 3,1 миллиона квадратных метров, из них 23% приходится на апартаменты (710,6 тысячи квадратных метров), оценили для РИА Недвижимость в аналитическом центре Capital Group.

     Причем в среднем покупка апартамента обойдется на 15-20% дешевле, чем покупка квартиры. Как подсчитали в агентстве недвижимости “Азбука жилья”, средняя стоимость квадратного метра апартамента по Москве в массовом сегменте составляет 177 тысяч рублей, в бизнес-классе - 384 тысячи рублей.

     Самые дешевые апартаменты в Москве можно приобрести в комплексе Nord в 9-м микрорайоне района Северный на Дмитровском шоссе. Наиболее доступная студия 26 квадратных метров обойдется здесь в 2,05 миллиона рублей, а квадратный метр стоит от 78 тысяч, рассказала директор по продажам компании "НДВ-Супермаркет недвижимости" Татьяна Подкидышева.

В свою очередь, эксперты “Инком-Недвижимость” говорят о том, что в структуре спроса на апартаменты в старой Москве сегодня доминирует комфорт-класс - у него 55%, а вот в предложении превалируют объекты бизнес-класса - их 62%. "Лоты категории “стандарт” не востребованы у покупателей и не представлены на рынке", - описывают они сложившуюся на сегодня ситуацию.

В новой Москве этот сегмент недвижимости пока представлен мало.

Вместе с тем, как полагает руководитель управления экономического и социального развития ГК “А101” Марина Гордеева, на присоединенных к столице территориях востребованность апартаментов будет очевидна в течение ближайших 5-7 лет. Она считает, что в перспективе апартаменты там могут быть популярны в составе многофункциональных комплексов.

Несомненные плюсы

Помимо привлекательной цены, у апартаментов есть и другие сильные стороны.

Так, апарт-комплексы часто строят на землях промышленного назначения, а также в результате реконструкции ими становятся бывшие производственные здания и гостиницы. "Поэтому апартаментам часто удается занять очень интересные локации, зачастую близко к центру", - говорит эксперт из "НДВ-Супермаркет недвижимости".

Из плюсов можно отметить зачастую необычную планировку и большой метраж. К примеру, у лофтов, как у многих перестроенных нежилых зданий, как правило очень высокие потолки (до 5 метров), что позволяет делать двухуровневые апартаменты или организовать антресольный этаж или балкон. "Поэтому необычные планировки - еще одна "визитная карточка" апартаментов", - добавляет Подкидышева.

Как отмечает эксперт из НДВ, апартаменты остаются наиболее “креативным” вариантом из всех предложений на рынке. "Именно они поставили своеобразный рекорд по “тесноте” (около 16 квадратных метров), и в то же время какие-то лоты достигают сотен квадратных метров по площади", - отмечает собеседница агентства.

Кроме того, по наблюдениям Подкидышевой, популярной на этом рынке стала реконструкция - под апарт-комплексы перестраивают и исторические здания, где от первоначальной постройки остается только каркас, и гостиницы, где происходит минимальный апгрейд.

В числе плюсов апартаментов старший вице-президент “Галс-Девелопмент” Леонид Капров отмечает также отсутствие необходимости согласования перепланировки помещения в Мосжилинспекции (разумеется, если речь не идет о несущих конструкциях), что позволяет владельцу распланировать пространство на свой вкус. Например, можно расположить ванну перед окном.

Неизбежные нюансы

Разумеется, при покупке апартаментов нужно помнить о некоторых нюансах, которые отличают их от квартиры в обычном жилом доме.

Так, например, апартаменты - это все же не жилая недвижимость, то есть застройщик законодательно не обязан обеспечивать свой проект объектами социальной инфраструктуры, а при проектировании внутренних пространств - учитывать нормы инсоляции, вентиляции, звукоизоляции.

Впрочем, это не повод для паники. Застройщики прекрасно понимают, что если в домах будет невозможно жить, апартаменты попросту никто не купит. А поскольку они чаще всего строятся в густонаселенных обжитых районах, то дефицита благ цивилизации там не наблюдается. Поблизости уже есть есть и детские сады, и школы, и поликлиники. "Де-факто апартаменты совершенно не уступают жилью по части комфорта", - уверяет Подкидышева.

Еще один момент, который волнует потенциальных покупателей апартаментов, - повышенные платежи за услуги ЖКХ. Это в целом так, но разница не критична. В среднем водоснабжение в апартаментах обходится на 10% дороже, чем в квартирах, отопление - на 20-25%, электроэнергия - на 30% и более, рассказали в "НДВ-Супермаркет недвижимости".

Также вопросы вызывает и повышенный налог на собственность. Действительно для апартаментов ставка налога составляет 1,5% от кадастровой стоимости, в то время как для квартир 0,1-0,5% (в зависимости от стоимости).

Но и здесь есть возможность эту повышенную ставку снизить до размера 0,5%, если застройщику удастся добиться включения объекта в льготный перечень апартаментов. Ознакомиться с ним можно на официальном сайте столичной мэрии.

Объект включается туда, если соблюдены следующие условия: площадь лотов менее 300 квадратных метров, кадастровая стоимость более 100 тысяч рублей за квадратный метр, само помещение не сдается в аренду и по адресу помещения не зарегистрированы юридические лица. "При этом льготная ставка будет действовать только на первые 150 квадратных метров. Если площадь выше, на остальные квадратные метры ставка стандартная - 1,5%", - объясняет коммерческий директор Capital Group Петр Исаев.

Получить налоговый вычет за покупку апартаментов нельзя, как и оформить в них регистрацию по месту жительства (но можно зарегистрироваться по месту пребывания до 5 лет). Впрочем, ранее заммэра Москвы Марат Хуснуллин говорил о возможности признания большинства апартаментов жильем, поэтому вопрос с возможностью "постоянной регистрации" может вскоре решиться.

Конечно, апартаменты это особый тип жилья, который подойдет не всем покупателям. Они чаще привлекают обеспеченную молодежь и деловых и активных холостяков, а также рантье, которым важна транспортная доступность жилья, но при этом не слишком существенно наличие садов, школ и возможность регистрации.

Семейные люди среди покупателей апартаментов тоже встречаются, хотя именно по этой группе покупателей они пока не могут соперничать с жильем, отмечает Подкидышева.

Она подчеркивает, что сегодня апартаменты постепенно избавляются от имиджа недвижимости "не для всех" - слишком изысканной или слишком дорогой. "Сегодня уже видно, что люди воспринимают апартаменты как полноценную, но более доступную альтернативу жилью", - говорит эксперт.

Во время Второй мировой войны формирования Ваффен-СС более чем наполовину состояли из иностранцев. Причин этому было несколько.

Вермахт имел приоритетный доступ к немецким призывникам, и части СС пополнялись из армейской квоты, по «остаточному» принципу, что, конечно же, не устраивало шефа СС Генриха Гиммлера и эсэсовских генералов, а также не покрывало потерь, понесенных в ходе боевых действий.

Выход был найден в наборе в части СС иностранных добровольцев. Первоначально это были фольксдойче (этнические немцы из других стран), а также скандинавы и другие народы германского корня.

Под это подводилась даже идеологическая база. Нацисты видели объединенную Европу как возрожденную империю Карла Великого, за которую должны сражаться все народы, ее населяющие. Гиммлер даже вводил в своем ведомстве многочисленные рыцарские символы и ритуалы, видя себя чуть ли не в роли короля Артура.

Впрочем, по мере того как на фронтах дела обстояли все хуже и хуже, романтические выкладки и расовые теории уступали место голому прагматизму, и в легионеры СС стали набирать славян, турок и даже индусов.

Чуть позже этот опыт в полной мере был востребован и вермахтом, который также стал использовать в своих рядах иностранных добровольцев.

Некоторые легионеры Гиммлера настолько прониклись нацистскими мифами, что сражались за «Тысячелетний рейх» до конца. Французские эсэсовцы обороняли Берлин и практически все погибли в уличных боях.

Впрочем, не все проявляли подобный фанатизм. Так, бригада СС «Дружина», перебив немецких офицеров и унтер-офицеров, в полном составе перешла на сторону псковских партизан. А небезызвестная армия Власова (РОА), находящаяся в армейском подчинении, когда положение гитлеровцев стало безвыходным, ударила по немецким частям в Праге.

Сегодня идея привлечения иностранных ландскнехтов в германское воинство вновь актуализирована.

Немецкое агентство DPA со ссылкой на представителя командования Бундесвера сообщает, что в ближайшее время в ВС ФРГ будут принимать на добровольной основе иностранцев – граждан других стран Евросоюза.

Таким-то вот образом военное ведомство рассчитывает решить проблему «кадрового голода» в условиях увеличения численности Бундесвера.

Согласно утверждению источника, возможность призыва иностранцев прописана в новой редакции оборонительной концепции, принятой правительством в 2016 году. Сейчас соответствующий пункт включили в обновленную кадровую стратегию бундесвера.

Данное решение принято потому, что престиж военной службы в нынешней Германии не слишком велик, среди молодежи довольно сильны пацифистские убеждения и гедонистические установки, не слишком располагающие к самоограничению и самопожертвованию, связанными с воинской службой.

Собственно, все последние годы вербовочные пункты Бундесвера жаловались на нехватку добровольцев, а в значительной части подразделений наблюдался некомплект личного состав. Теперь, когда численность войск должна быть увеличена, эта проблема может принять угрожающий характер.

В министерстве обороны надеются, что с помощью «военных гастарбайтеров» удастся решить не только проблему кадрового голода, но и несколько сэкономить бюджет за счет статей «на социалку», а также снизить остроту вопроса, связанного с гибелью немецких военнослужащих в зарубежных военных операциях.

Похоже, что чиновники министерства обороны ФРГ видят в привлечении легионеров чуть ли не панацею и весьма воодушевлены этой идеей.

Впрочем, их оптимизм отнюдь не разделяют в бундестаге, где ряд политиков выступил с критикой идеи привлечения иностранцев в Бундесвер.

По мнению представителя Социал-демократической партии Германии Карла-Хайнца Бруннера, иностранцев стоит набирать только с перспективой последующего получения ими гражданства ФРГ, иначе существует угроза превращения бундесвера в «армию наемников».

А зампред парламентской фракции партии «Альтернатива для Германии» Алис Вайдель считает, что германские политики «утратили здравый человеческий разум» и что решать кадровые проблемы следует введением общей воинской повинности.

Оппозиционеры считают, что следует возобновить регулярный призыв в вооруженные силы в Германии, который был прекращен с 1 июля 2011 года.

В МО полагают, что в армию удастся привлечь граждан прибалтийских государств, Польши и Румынии. Однако некоторые эксперты полагают, что в реальности пополнение будет из состава мигрантов из Магриба, Ближнего Востока и Центральной Азии, что является определенной угрозой для безопасности страны.

Надо сказать, что деятельность ваххабитских, джихадистских ячеек уже пресекалась в частях Бундесвера.

Следует отметить, что правоохранительные структуры европейских стран уже отмечали многочисленные случаи «продажи» гражданства в тех же странах Прибалтики, в Болгарии и Румынии.

Кроме того, есть все основания ожидать, что очень скоро после начала набора легионеров командование Бундесвера не станет ограничиваться рамками ЕС, а начнет привлекать под свои знамена любых иностранцев, как это делает Пентагон, или Французский иностранный легион.

В свете этого беспокойство немецких политиков как социалистического, так и национального направлений вполне понятно: из истории мы хорошо знаем, что происходило со странами, чьи армии состояли из иноплеменных наемников.

Рассказ Комильбоя, сарта, уроженца города Самарканда, ныне сторожа в Троицкосавском полицейском управлении, названного по принятии им православия Константином Богдановым.
Отец мой был турок, поселившийся в Самарканде, мать — сартянка. Отцу моему было лет шестьдесят, а мне двадцать три года, когда прошел слух о том, что русские идут на Самарканд. Мой старший брат был в то время женат и имел двоих детей, мать умерла года за два до прихода русских. У отца была мясная лавка на базаре. Брат мой вел полевое хозяйство, я же помогал отцу в торговле. Я не любил торговли, мне нравилось лучше скакать на дикой лошади, драть козла (драть козла — одно из любимых развлечений сартов. В нескольких верстах от Самарканда, в местности, называемой Афросиаб, на равнине, окруженной высокими песчаными холмами, собирается удалая молодежь верхом на бойких лошадях. Старики взбираются на вершины холмов и с вершины самого высокого холма с отвесной стороны его бросают удальцам, ожидающим у подножия горы, живого козла. В данном случае козел изображал собою шайтана (чёрта). Козла подхватывают на лету удальцы. Счастливец, а иногда и двое или трое, овладев несчастным животным, преследуемые соперниками, мечутся по равнине в разные стороны до тех пор, пока козел не бывает разорван на мелкие части. Если удалец, охвативший козла, успевает сохранить в своих руках хоть часть животного, особенно голову, он получает приз. Со времени покорения русскими г. Самарканда “байга” или спорт этого рода не был уничтожен, но было запрещено драть живого козла. С вершины афросиабской горы присутствующие почетные гости-русские с командующим войсками Самаркандской области во главе бросают (исполнителями являются тут старшины аксакалы) уже убитого раньше козла. С вершины холма вся равнина, во время погони за козлом, кажется кипящего кашей. Ничего нельзя рассмотреть в сплотившейся двух-трехтысячной толпе, кроме движущихся, мечущихся голов всадников. Покойный граф Николай Яковлевич Ростовцев, незабвенный в летописях Самарканда, везде распространявшей своим присутствием свет, радость и блеск, сам раздавал призы, да не одному, а нескольким удальцам, и такие призы, которых сарты не поручали до него: роскошные шелковые халаты, серебряный вещи и др.), вступать в единоборство. Удалью я с детства отличался.
Конечно, весь Самарканд взволновался, узнав, что русские двигаются из Джизака к нам. У нас были два русских солдата, убежавших к нам, чтобы избавиться от тяжкого наказания, к которому они были приговорены, не знаю за какие преступления. Этих двух солдат я хорошо помню. Оба приняли магометанство и обещали обучать нас военному делу. Один из них высокий, худой. Его назвали Усманом. Другой невысокого роста, широкоплечий, очень сильный сохранил свою русскую фамилию Богданов. Их обоих назначили полковниками: Богданова командиром артиллерии (он был артиллеристом), а Усмана - командующим пехотой. Они учили нас стрелять, маршировать, приучали к дисциплине и порядку. И Богданов, и Усман говорили, что русских немного, что они усталые и голодные, и что бояться нечего.
Самаркандский бек колебался, защищать ли город или нет: он ждал распоряжения от бухарского эмира, а муллы напротив в мечетях, на базарах и на площадях горячо взывали к защите родного города и знаменитых мечетей, разгорячили народ, требовали войны. В медресе Тилла-Кали собрали совет из выборных участковых представителей, чтобы обсудить меры к защите города. Сделали это самовольно, не спросясь бека. Наш отец был на этом совете и рассказал дома, что там произошли страшные беспорядки. Бек рассердился, когда узнал, что вопрос решается без него, и послал на собрание своих приближенных и отряд сарбасов (местных солдат). Приближенные бека спорили и ссорились с муллами, дошло до драки, вмешались сарбасы, стали стрелять в народ. Горожане убили представителей со стороны бека и нескольких сарбасов. Произошла общая свалка. Более всех пострадали муллы. Солдаты не только многих убили и ранили, но и разграбили их имущество, а в самом медрессе досталось и живущим там ученикам, их выгнали из келлий и завладели их жалким скарбом.
Несмотря на такое противодействие со стороны бека, сарты волновались и готовились к войне. Их ожесточила присылка сарбасов на совет в Тилла-Кари, и они не обращались больше к беку. Решено было не подпускать русских к самому городу и для этого занять Чупанаты, песчаный холм у самой реки Зеравшана, не имеющей вследствие своей быстрины и летних разливов ни переправ, ни мостов. (Так как река эта не глубока, то сарты переправляются верхом в брод или на арбах). Местность эта находится верстах в восьми от города.
Мы полагали, что, во-первых, русские не посмеют переходить в брод незнакомую быструю реку, а, во-вторых, если бы и вздумали отважиться, то во время трудного перехода мы перебьем их с возвышенности всех поголовно. Позиция наша была очень выгодна. Богданов вызвался поставить артиллерию, собрал охотников, рыл окопы, делал траншеи, устанавливал пушки. Было больше двадцати пушек направлено на Зеравшан. Я был в числе охотников. Все мы воодушевляли друг друга и дошли до уверенности, что прогоним русских. Я был вполне счастлив. Я думал тогда, что самое лучшее дело в мире — это война, а люди воюющие — самые счастливые. Как я был глуп! Я был везде тенью Богданова и убегал только затем, чтобы узнать, что делает Усман. А этот собрал конную милицию и пехотинцев и предположил встать с нею за горой, чтобы напасть на русских с тыла. И Усмана, и Богданова нельзя было отличить от сартов. Они брили волосы и носили, как мы, чалмы и халаты.
Не знаю, прислал ли эмир свое согласие на защиту города, или все сделалось само собою, но только ко дню прихода русских самаркандский бек бежал из города, а бухарские войска, тысяч до пятнадцати, стоявшие лагерем в окрестностях города, присоединились к нам. И так мы заняли Чупанаты и равнину. У нас было все готово, мы ждали русских.
Посланный на разведки конный джигит прискакал на рассвете на Чупанаты, а затем в город и сообщил, что неприятель уже верстах в двадцати от города. Это было 1-го мая 1868 года.
Мы, защитники и охотники, а также и войска, ночевали на Чупанатах. Отец дал мне накануне пистолет и саблю, а сам вооружился ружьем. Известие джигита всех подняло на ноги и взволновало. Кажется, многие только теперь поняли, что наступает страшный час, что действительно нам предстоит встретить опасного врага и защищать от него родной город. Меня точно подмывало, я не мог стоять на месте, сбежал с горы в равнину и оттуда обернулся к своим. Вся гора была усеяна защитниками, пестрели красные, желтые, синие, белые халаты и белые чалмы. Издали гора казалась цветником или пестрым ковром. Еще прибывали защитники из Самарканда и становились кому, где угодно. Я воротился на вершину горы и занял свое место подле Богданова. Он и другие начальники были веселы, а, глядя на них, повеселели и все. Мы были уверены в победе. Мы говорили: чего не сделали ташкентцы, то сделают самаркандцы! Я не выпускал из рук пистолета. Я воображал, что мое оружие будет бить версты на две и уничтожит не одного человека, а десятерых за раз. Богданов (в последствии Богданов оказал русским громадную услугу и тем искупил свои преступления) наводил пушки на то место, где должны были расположиться русские.
Было часов десять утра. Появился неприятель и остановился на берегу Зеравшана. Русские, должно быть, тотчас же увидели нас, потому что все козырьки повернулись в нашу сторону. Из толпы неприятеля выделились несколько сартов в богатых одеждах и направились к нам на Чупатиаты. То были послы, отправленные эмиром к генералу Кауфману для переговоров. Я узнал потом, что эмир обещал впустить русских в Самарканд без боя, а в городе встретить их и подписать мирный торговый договор. Послов радостно встретили защитники, и командиры наши окружали их. Мы удивлялись, что они вернулись живыми из русского лагеря. Они говорили, что генерал послал их узнать, почему эмир обманул его, и почему вместо почетных лиц города его встречает войско. Так как эмира не было ни на Чупанатах, ни в Самарканде, то и некому было отвечать за него генералу. Я не помню, возвратились ли послы в русское войско или поехали прямо к эмиру в Кермине. Наши пушки дали залп. Должно быть, прицел был хорош, потому что среди неприятеля произошло волнение, и русские отодвинулись на другое место вне выстрела. Их верховые джигиты переправились на другой берег Зеравшана и, протянув за собою через реку канат, привязали конец его к деревьям. Русские начали переправляться, держась за канат и друг за друга. Все мы стреляли. Пушечные снаряды, кажется, перелетали через головы, но ружейные пули попадали, хотя немногие. Видно было, что-то тут, то там падал солдат, и Зеравшан быстро проносил трупы.
Но это не мешало русскому войску двигаться вперед. Мы удивлялись: Зеравшан разлился на несколько рукавов, русские переходили один, вступали на землю, стряхивали воду и тотчас же шли через другой рукав. Точно какая-то сила несла их вперед и вперед. С Чупанаты гремели выстрелы, а они часть за частью все шли. Вот первые вышли на равнину, бросились на спины, подняли ноги и начали ими болтать. (Выливали воду из сапог). А другие шли и шли за ними, выходили на землю и проделывали то же самое. Мы подумали, что они колдуют. Передние строились плотными рядами, к ним примыкали ряд за рядом другие. Наши ядра перелетали им через головы, ружейные пули не достигали. Казалось, что это не люди, а духи войны. И вот они построились и двинулись на нас. Идут плотною стеною. Мы стреляем, опять стали попадать. Я сам видел, как то тут, то там упадет солдат, а они сомкнуть ряд и не останавливаясь прут вперед, как будто наши выстрелы им нипочем. Идут и идут. Их шапки с большими торчащими козырьками (кэпи), их ноги, которые в виде частокола то поднимаются, то опускаются, наводили на нас страх. Я перестал стрелять, стою, точно окаменел. Они все ближе и ближе. Слышится глухой гул шагов: туп-туп, туп-туп. Казалось, шла неведомая сила, которую ничем нельзя ни остановить, ни рассеять, и которая сама раздавит и уничтожит все, что попадется ей на пути. Наши в ужасе стали отодвигаться назад. Я помню, что в панике бросил свой пистолет и пустился бежать, что было сил. Все бежали, стараясь опередить друг друга. Сзади слышалось ур-ра!.. Русские брали пустую гору, если не считать брошенных пушек, ружей, провианта. Нас некоторое время преследовали. Сарбасы бросали не только оружие, но и верхнюю одежду, так как боялись, чтобы жители, узнав в них солдат, не избили их за то, что они бежали. Они не смели появиться в Самарканде и рассеялись по кишлакам (деревням) и ближним городам. Мы же, ополченцы, бежали по своим саклям в Самарканд. Когда я пришел домой, отец был уже дома. Сначала он мрачно взглянул на меня, а потом подперся руками в бока и расхохотался. — Ай-да защитники! — крикнул он.
Молча стали обедать. Отец потрепал меня по плечу и опять сказал:
— Ну, что могли мы, неумелые, сделать, если бухарское войско первым пустилось в бегство?
Брат беспокоился о том, что теперь будет. У меня в душе кипели стыд и злоба, но я молчал. Мысли роились у меня в голове, я затаил их. Брат советовал нам бежать из Самарканда, он указывал на то, что многие бегут, кто в сады, кто в кишлаки. Но отец не был трусом и сказал, что нужно ждать каких-нибудь распоряжений старшин и кази. Многие действительно бежали, а другие ходили по улицам и чего-то ждали, как наш отец. Брат отправил в кишлак жену свою и детей еще накануне, а теперь и сам ушел, оставив нас с отцом ожидать событий. Большинство соседей полагало, что русские придут разорять город, и тут начинались споры: одни говорили, что нужно защищать свои сакли, другие уверяли, что это бесполезно, потому что русским помогает нечистая сила.
К вечеру пришел кази. Он сказал, что старшины совещались, что на совете решено выбрать почтенных представителей населения, отправить их чуть свет в русский лагерь на Чупанаты и через них просить генерала Кауфмана вступить в город мирным путем и расположиться в Самарканде, как дома, что он найдет жителей покорными и готовыми исполнять все его требования.
Старшины рассчитали верно, что такою покорностью самаркандцы спасут наши славные мечети, жилища, имущество и самую жизнь людей. Кази говорил, что иначе и поступать нельзя, так как войск в городе нет, а у жителей нет ни оружия, ни уменья воевать.
Моего отца выбрали также в число представителей, так как он был стар, умен и богат. На него наложили налог доставить русскому войску быка. Все избранные были богатые люди, и все должны были уплатить дань русскому войску в виде баранов, риса, муки для солдат, клевера и ячменя для лошадей. Часть убытка, конечно, приняло на себя население.
Часов в восемь вечера с Чупанат грянула пушка (заря), Да так, что, казалось, весь Самарканд дрогнул. Люди выбежали из саклей, и во всем городе поднялись крики и вопли. Все поняли, какая гроза может разразиться над городом.
С рассветом, отослав сперва провиант для войска, отправились в лагерь и сами старшины с выборными представителями.
Молодежь, мои сверстники и я, хотя и покорились судьбе, но не были довольны принятым решением. Нам казалось постыдным самим приглашать в город опасного врага.
Генерал Кауфман принял предложение старшин и выборных вступить в город и появился в нем торжественно. Впереди ехали представители, а за ними генерал и войско. Многие сарты при виде русских кланялись, другие убежали, убежал и я. Брат, бродивший в окрестностях города, пришел узнать, в чем дело. Отец рассказывал нам, что генерал Кауфман — очень добрый, хороший человек, что он через переводчика успокаивал население, просил сообщить всем жителям, что он пришел с мирными намерениями и приглашает всех бежавших из города возвратиться к своим занятиям.
Предложение генерала всем понравилось, люди успокоились, открылся базар, стали торговать и работать.
Вскоре я узнал, что Богданов пойман русскими на Чупанатах, и что он арестован. О моем отце не даром говорили, что он умен. Он сумел войти в милость у русских командиров и сделался поставщиком продовольствие для армии; он честно доставлял свежий товар и получал хорошие деньги, золотом. Обе стороны были довольны. В Самарканде вообще все шло благополучно: русские были добры и ласковы, за все щедро платили, сарты старались им угодить.
Но в соседних кишлаках и других городах сарты волновались. Они не участвовали в защите Самарканда, а теперь выражали нам свое неудовольствие и упрекали в том, что мы недостаточно храбро действовали на Чупанатах, а потом и совсем без боя отдали Самарканд. Они не хотели признать главенства русских и собирались восстать и освободить город от иноземцев. Китабский бек, или правитель, Джурабек, пользовался славою умного и храброго человека. Он-то и подстрекал к непокорности. Он собирал войско и через джигитов приглашал и самаркандцев под свое начальство. Я убежал к Джурабеку. Он повел собранное им войско на гору Каратюбе, верстах в сорока от Самарканда, куда ожидали прибытия еще отрядов ополчения из ближних кишлаков. Русские как-то узнали об этом. Генерал выслал отряд разогнать шайку Джурабека. Русским приходилось идти через реку Доргом. Тут было селение Мухалинской волости, и сады селения примыкали к дороге. Мухалинцы сломали мост через Доргом, чтобы задержать русских, но это их не остановило. Они перешли реку в брод и стали подниматься на Каратюбе. Мы увидели сверху опять плотную стену солдат, которая, казалось, дойдет до нас и раздавит. Наши наездники выскакивали врассыпную, стреляли в них и скакали назад заряжать ружья, а русские всё шли. Когда они подошли на выстрел и дали залп, когда кое-кто из наших упал или убитым, или раненым, — Джурабек ускакал, а вся шайка его рассеялась. Многие бежали в сады Мухалинской волости, в числе их и я. Мухалинцы ждали нас, как победителей, но узнав, что Джурабек бежал, возмутились его поступком и сами взялись за оружие. Они рассчитывали стрелять из засад в то время, когда отряд будет возвращаться, и уничтожить его. Мы присоединились к ним. Все засели, нас было человек до пятисот, кто притаился у щелей дувала (глиняного забора), кто вскарабкался на деревья и спрятался в густых ветвях, кто прилег на плоских крышах саклей.
Русские ничего не подозревали. Когда отряд возвращался, они шли весело, свободно, даже пели песни, а когда проходили мимо дувала садов, их осыпали выстрелами: убили переводчика, нескольких солдат и ранили двух офицеров. Я стоял у дувала, выстрелил в кого-то и хотел вновь заряжать ружье, как над самой моей головой раздались крики: ура! Русские лезли через дувал. Они не убежали и не рассеялись от наших выстрелов, а решились наказать мухалинцев. Они были рассержены и не щадили никого, не обращали внимания ни на пол, ни на возраст. Шла охота. Солдаты бегали по садам, ловили наших, били прикладами, кололи штыками, стреляли в тех, что сидели на деревьях. Было избито до трехсот человек, считая женщин и детей. Искали виновных по саклям, но кто успел убежать, был в это время далеко. Я попался офицеру, который хотел застрелить меня из револьвера, но я бросил ружье и сложил руки, став перед ним на колени. Он велел связать меня и вести в Самарканд. Я сознался, что я самаркандец, изъявивший покорность. Меня посадили в тюрьму.
Отец, узнав об этом, стал хлопотать и просить за меня, ссылаясь на мою молодость и глупость. Командиры, знавшие отца лично, сжалились и отдали меня ему на поруки.
Я дал отцу слово сидеть тихо дома и торговать в лавке. Я старался сдержать слово и в восстании других волостей, посылавших шайки, не участвовал.
Джурабек, хотя и был разбит на Каратюбе, но не оставлял своего намерения помериться с русскими. Он работал втайне. Вошел в сношения с чиликским беком, Омар-беком, с шахрисябским Баба-беком и с Омаром-Хаджой. Омар-Хаджа был имам, потомок святого Мартум-Азам. Его все уважали и слушались. Он жил в Дагбите (селение верстах в двадцати от Самарканда). Между ними шли тайные переговоры. В Самарканде жили персиянин Абдул-Самат, мирохур (полковник при прежнем самаркандском беке), и Шукур-бек (правитель, бывший давно в отставке). Этих двух влиятельных лиц Омар-Хаджа, должно быть, склонил на свою сторону, и все заметили, что к ним часто ночью приезжали джигиты от Омара-Хаджи. В Дагбите, в доме Омара-Хаджи, происходили совещания, куда съезжались беки и самаркандские Абдул-Самат с Шукур-беком. Мы ничего не знали, а только догадывались, что готовится нечто. Я сгорал любопытством, и во мне снова проснулся дух войны. Наконец стали распространяться слухи, что готовится большое общее восстание, и ждут только удобного случая. Я охотно стал сидеть в лавке целые дни, так как новости можно было услышать скорее всего на базаре. Новости чаще всего разносили диваны, или дуваны (юродивые). Они поют священные песни, говорят тексты из Корана, укоряют людей за грехи, проповедуют раскаяние и жизнь по Корану. Иногда рассказывают сказки религиозного содержания. Живут же они подаянием. Дивано носит такую странную одежду, что отличается от всех, и его можно издали узнать. Например, носит рубаху, сшитую из разноцветных лоскутков, шапку в виде колпака с сахарной головы, желтую, красную, иногда с бубенчиками на конце, халат половина желтый, половина синий, ходит дивано почти всегда босой, даже и зимою.
В то время, как готовилось восстание, особенно много появилось юродивых. Диваны запели совсем новые песни. Они стали проповедовать восстание, говорили горячо, настраивали жителей на воинственный лад, клеймили позором тех, кто колеблется принять участие в общем народном движении. Молодежь жадно слушала их, каждый сарт старался уловить такого дувано и заставить его говорить перед своей лавкой. Их угощали, им давали денег гораздо больше, чем обыкновенно. Может быть, тут были не все настоящие дуваны: так умно могли говорить только муллы да студенты, ученики, живущие в медресе.
Русские не знали ничего, они не понимали нашего языка и не могли прислушиваться к толкам на базаре. Иногда солдат или офицер проходил мимо дивана в то время, когда тот взывал к поголовному истреблению русских, но, не зная сартского языка, проходивший поневоле был глух. Иногда же, если горячая речь с восклицаниями и жестами обращала на себя внимание кого-нибудь из русских, и нас спрашивали, указывая на дувана, что он говорит, — то обыкновенно кто-нибудь указывал на небо и отвечал: Алла, Магомет. Мы, не зная русского языка, догадывались, о чем спрашивает русский, по жестам, а он, зная слова Алла и Магомет, понимал, что ему отвечают, и с улыбкой кивал головою. Бывало и так, что недогадливые ничего не отвечали, а только отрицательно качали головами. Русские и за это не сердились, они знали, что всякий из нас выучился говорить по-русски только то, что ему нужно было для торговли. Я, например, узнал: говядина, баранина, сало, пуд, фунт, рубли, копейки, а больше ничего; продавец материй знал: шелк, мата, адрас, аршин, рубли, копейки; также и другие. Проповеди юродивых пробудили чуть не во всем городе геройский дух и ненависть к русским, так как с базара новости разносились по домам и обсуждались в семьях. Но русским не давали заметить нашего настроения; с ними были вежливы и предупредительны.Я с отцом ничего не говорил о готовящемся восстании, а он притворялся, что ничего не знает, и продолжал доставлять русскому войску провиант.
Все ждали со дня на день объявления восстания.
Почти месяц прошел с тех пор, как русские заняли Самарканд. В это время генерал Кауфман вынужден был несколько раз высылать отряды для усмирения восстававших волостей и успевал в этом. Представив себе, что жители Самарканда совершенно покорны, а окружающие волости усмирены, генерал в последних числах мая отправился с войском в Катта-Курган, где должен был встретить эмира. В Самарканде же в крепости оставил только один (VI-й) батальон. Это было признано удобным случаем. Все понимали, что дело освобождения должно совершиться теперь, иначе мы не освободимся никогда. Тотчас по уходе генерала нам было объявлено, чтобы мы вооружались, что нами будет руководить Омар-Хаджа, сборный пункт назначен близ Чупанат, а день — 2-е июня. Муллы, объявляя такое решение главарей восстания, разъяснили при этом и план действия.

Они слышали, что генерал едет в Катта-Курган для подписания мирного договора, но думали, что эмир обманет, как это было перед Самаркандом. Они были уверены, что эмир вместо подписания торгового мирного договора в Катта-Кургане встретит генерала Кауфмана у стен города с войском и разобьет его. Мы же, в числе сорока тысяч человек, уничтожим оставленный батальон и двинемся в тыл неприятеля. Ну, что такое один батальон? — думали мы: — махнем рукой, и его не будет!
Приготовление кипело. Богатые сарты зарывали свои ценные вещи в ямы, скот угнали в камыши и сады, жен и детей отправили на арбах в соседние кишлаки или сады. Люди вооружились, кто чем мог. Мы снова были уверены в победе. Я ног под собою не слышал, а летал, как на крыльях.

Перед отъездом генерал Кауфман собрал участковых и волостных старшин и объявил им, что он оставляет город спокойным и возлагает на них обязанность смотреть за порядком в своих участках. В случае же появления какой-нибудь шайки немедленно давать знать барону Штемпелю, коменданту крепости, чтобы он мог рассеять её. В противном случае участковым грозила личная ответственность. Те дали обещание строго следить. Вероятно, вследствие такого распоряжения генерала и обещания старшин, оставшиеся русские были уверены в своей безопасности и не обращали внимания на то, что тотчас же после выступления генерала в городе началось большое движение, люди сновали туда и сюда, скрипели арбы, отвозившие жен, детей и домашний скарб, блеял и мычал скот, прогоняемый за город. Скакали джигиты в разные концы.

Мой отец должен был доставить 2-го июня в крепость несколько баранов, но вечером 1-го числа скрылся. Все сарты заперли свои лавки на базаре, с тем, чтобы не отпирать их, пока всё не успокоится. Оставили русских без съестных припасов и в ночь на 2-е июня отвели от крепости воду. В ту же ночь всех, у кого не было оружия, собрали в мечеть Рухобод, и там Шукур-бек и мирохур вооружали народ. Кому досталось ружье, кому нож, кому палка с металлическим шаром на конце. Тотчас же после вооружения все отправились к сборному пункту.

Утром 2-го июня мы подошли к городу и, разделившись на три части, стали одновременно с трех разных сторон входить в Самарканд. Нами, самаркандцами, командовал Омар-Ходжа, Старшины, чтобы спасти свои головы, побежали в крепость предупредить коменданта тогда уже, когда мы входили в город. Вследствие этого предупреждения одна или две роты русских солдат вышли из крепости рассеять, как они думали, шайку, но, завидев входящую массу неприятеля, убежали назад в крепость и уже не выходили во всё время восстании (в Самарканде и особенно в VI-ом батальоне, стоящем ныне в г. Оше, защиту Самаркандской крепости со всеми лишениями, которые претерпевали осажденные и при громадном числе осаждавших, называют “семидневным сидением”.). Мы, однако же, стреляли в них, несколько человек упало, но упавших русские подхватили и унесли с собою.

Мы остановились в некотором расстоянии от крепости. Беки взобрались на медресе и оттуда командовали. Из нашей конницы выскакивали вперед человек по пятидесяти, стреляли в крепость и тотчас же скакали назад заряжать ружья. Их заменяли другие, там третьи, чтобы не давать русским покоя. Пешие также выдвигались вперед, стреляли и прятались заряжать ружья. Омар-Ходжа приказал нам, Самаркандцам, занять лавчонки, прислоненные к крепостной стене, и оттуда стрелять в щели стены прямо в крепость. В мирное время в этих лавчонках торговали мелочами, но теперь они были пусты. Нам велено было также, если возможно, просверлить с осторожностью, чтобы русские не заметили, ход через стену в крепость. Мы заняли все лавки и таким образом окружили крепость. Нам было очень удобно. Выстрелы нас не доставали, мы же свободно могли стрелять. В старой глиняной стене щелей было много.

В той лавке, где я сидел с товарищами, крепостная стена давала широкую и глубокую трещину. Мы перестали стрелять и занялись увеличением этой трещины и очисткою ее от глины. Наши ножи усердно работали. Около стены можно было перебегать из сакли в саклю, не боясь выстрелов. Из крепости нас не было видно. Товарищи заглянули к нам. У нас появилась железная лопата и китмень. Все понимали, какую важную работу мы начали. Мы хотя и торопились, а все-таки работали осторожно, чтобы нас не заметили и не услыхали из крепости раньше времени. Решили прорыть коридор, через который один за другим мы могли бы незаметно очутиться в крепости целою массою. Товарищи сообщили нам, что с противоположной стороны крепости сарты сломали ворота и уже овладели единственной бывшей там пушкой, и что русские все заняты там. Мы стали смелее постукивать лопатою. Все хотели с нетерпением броситься на русских с этой стороны. Стена в этом месте была сажени две толщиною. Мы работали попеременно. Я отдыхал в сакле, когда проход был готов. Вот поползли наши, и один за другим исчезали в проходе, было тихо. Мы думали, что русских тут совсем не было, и что наше дело удастся. Человек сто, должно быть, исчезло за стеною.

Я пробился через толпу и тоже пополз, но не успел я доползти какой-нибудь аршин до выхода, как услышал шум, крики, стоны. Я хотел двинуться назад, но ноги мои оперлись в чью-то голову, кто-то полз за мною. В ту же минуту один из товарищей, бывших в крепости, захотел спастись и бросился в проход, чтобы выползти назад, но стукнулся головою о мою голову и остался в таком положении. Его русские за ноги вытащили на расправу. Я дал пинка ногою в голову того, кто следовал за мною, и почувствовал, что проход освободился; пятясь я выбрался в лавку и увидел страшную картину. Через стену из крепости на площадь летели сарты. Стариков выбрасывали убитыми, а молодых живыми, и эти молодые все поделались калеками: кто руки сломал, кто ногу, спину, а некоторые разбивали череп и тут же умирали. Больше никто отваживался ползти к русским, да они и проход завалили мешками с землей. В саклях почти никого не осталось, но вскоре по распоряжению начальства лавчонки снова были заняты, но мы почти не стреляли, а жались к боковым стенкам, потому что русские догадались, в чем дело, сами высматривали щели и палили в нас.

К вечеру я сильно устал, да и все устали. После намаза мы стали отдыхать и не ходили больше к крепости.

Ночью наши сторожевые по дороге к Катта-Кургану поймали русского джигита, посланного к генералу Кауфману, вероятно, с известием, что в Самарканде восстание. Бумаги отобрали, джигита убили.

Утром, когда я проснулся, то увидел в крепости перемену. Все наши лавчонки кругом стены были уничтожены, а те пушки, что мы бросили на Чупанатах, виднелись теперь на крепостной стене. Мы поняли, что русские приготовились, и с ними будет трудно справляться. Они теперь следили за нами. Одиноких наездников, скакавших для выстрела, они ловко снимали с седла ружейными пулями, а пехотинцев, двигавшихся толпой, разбивали и рассеивали выстрелом из пушки. Наша уверенность пропала, и мы стали действовать осторожнее: близко к стене никто не мог приближаться.

Джурабек вызывал охотников подкопать с одной стороны стену крепости и повалить ее, но охотников не нашлось. Между ним и Омар-Хаджею произошла ссора. Омар-Хаджа назначил отряд из самаркандцев для этой цели. Я примкнул к партии. Нас повел Усман. Мы пробрались благополучно к стене и принялись рыть на большом протяжении, расселись, может быть, на полуверсту. Ружейные выстрелы нас не хватали, и дело шло сперва успешно, но потом русские стали бросать в нас отвесно со стены ручными гранатами (крепость спас тогда Богданов. Он все еще находился под арестом. Несколько раз он порывался встать в ряды защитников, крепости, но его не выпускали, ему не доверяли. Когда же сарты стали подкапывать степу, и осажденные стали поговаривать, что прогнать их вылазкой по малочисленности невозможно, a выстрелы со стены бесполезны, и стали готовиться умереть поголовно с оружием в руках, Богданов выпросился из-под ареста, дав слово рассеять сартов, подкапывавших стену. Он взял ручные гранаты, поднялся на выступ стены настолько, чтобы не быть мишенью для выстрелов снизу карауливших сартов с готовыми ружьями, и принялся бросать гранаты отвесно за стену. Так прошел он от бухарских ворот к самаркандским сажен триста, на всем протяжении, где работали сарты. Рабочие действительно частью были перебиты, частью убежали. Устрашенные сарты работ своих не возобновляли. Этим поступком Богданов загладил свою вину в прошлом. Его не только простили, но и наградили Георгием. Эпизод этот передан был мне отставным унтер-офицером 6-го батальона, Василием Петровым, рассказ которого я поместила в “Туркестанском Литературном Сборнике” в 1899 году. – прим. Л. Симонова.). Я помню, что схватил одну такую гранату и бросил в арык, но я помню также, что Усман и многие другие были убиты, многие ранены, только нескольким человекам удалось убежать и в том числе мне. Более никто не хотел идти на верную смерть, продолжать начатое дело.

Джурабек говорил сначала, что будто бы старший сын эмира, который был в ссоре с отцом, идет к нам на помощь с войском, что он возьмет Самарканд и станет самаркандским эмиром. Но это оказалось неверным. Мы узнали, что сын эмира, поссорившись с отцом, убежал в Персию.

Джурабек очень сердился, что никто нейдет к нам на помощь, что самаркандцы действуют не довольно энергично, и что, наконец, его сарбасы (солдаты) ропщут на бесплодную войну. Бабабек во всем соглашался с ним. Я не помню: на третий день или на четвертый оба бека со своими войсками ушли. Но перед уходом сарбасы их разграбили город. Они бегали из сакли в саклю и забирали с собою все, что попадалось под руку: ишаков, лошадей, верблюдов, одежду, провизию. Не обошлось без драки и без убийств. Самаркандские ополченцы и те жители, которые не принимали участия в восстании и оставались в городе, сопротивлялись сарбасам, защищали свое имущество, так что на это утро война была перенесена в самый город и сарты били сартов. Крики, суматоха, шум, я думаю, были слышны в крепости.

После ухода беков Омар-Хаджа разделил нас по частям и выбрал начальников, а сам остался во главе движения.

Почти каждую ночь наши сторожевые по дороге в Катта-Курган ловили русских джигитов, посланных к генералу Кауфману. Мы заботились, чтобы до генерала не дошли вести о том, что делается в Самарканде. Хотя русские держались твердо, но у них не было ни воды, ни провианта, и рано или поздно они должны были или умереть с голода и жажды или сдаться. Еще Джурабек посылал им предложение сдаться и обещал всех оставить живыми, но ни при Джурабеке, ни после него они не сдавались.

Дня три под командою Омар-Хаджи мы подходили к крепости и стреляли в русских, а они по-прежнему отстреливались, и не заметно было, чтобы они унывали или делались вялыми.

Секретный джигит, которого посылал Омар-Хаджа в Катта-Курган, привез известие, что генерал Кауфман и эмир бухарский заключили мир и подписали торговый договор, и что генерал Кауфман собирается возвратиться с войском в Самарканд. А вслед за этим известием возвратился и сам генерал. Омар-Хаджа убежал в Бухару, и многие начальники разбежались. Оставшиеся в Самарканде ополченцы, не хотевшие сложить оружие, дрались с русскими на улицах города.

Да, воевать с горстью русских, которых мы думали смахнуть рукою, оказалось не так-то легко! В городе генерал водворил спокойствие. Муллы нам сказали, что хотя Самарканд и усмирен, но вредить русским еще можно иным способом: ходить небольшими отрядами по дорогам, отбивать их провиант и уничтожать тех солдат, которые будут сопровождать этот провиант. Не знаю, сколько составилось таких отрядов, только партия сартов, к которой я присоединился, состояла из семнадцати человек.

Мы узнали, что около Каршей казаки скупают клевер и другие продукты. Мы отправились к Каршам с намерением не дать этому обозу дойти до русских. Мы засели в кишлаке (деревне) Шурча, мимо которого должен был проследовать обоз, и стали ждать. Жители кишлака боялись впустить нас к себе, чтобы потом не отвечать за это дело перед русскими, но позволили поставить шалаш вблизи кишлака у самой дороги и дали нам лепешек. У всех нас были заряженные ружья. Мы надеялись дело свое выполнить в точности, тем более, что слышали, будто бы обоз будут сопровождать пять — шесть казаков, не более.

Целый день мы караулили, наступила ночь, мы боялись заснуть, чтобы не пропустить русских. Вот наконец показался обоз. Мы услышали скрип арбяных колес и голоса русских. Впереди ехали верхом трое казаков. В темноте нельзя было рассмотреть, сколько всех казаков было при обозе. Мы выскочили из шалаша и выстрелили в передовых. Кто-то из товарищей схватил под уздцы первую лошадь и остановил обоз. В нас посыпались выстрелы. Казаков оказалось человек двадцать пять. Семеро из нас успели убежать, а десять были убиты и ранены.

Это была последняя затея против русских, в которой участвовал сарт Комель-бой. Рассказчик был осужден на каторжные работы в Сибири за ограбление и убийство одного богатого сарта.

0VereschaginVV_PoslNeudacGRM.jpg

Рассказ Магомета Суфи, самаркандского жителя, ткача шелковых материй.

Мне было лет двадцать, когда русские брали Самарканд. Отец мой Магомет-Джон был муллою и имамом в мечети. Я только что женился. Мы жили безбедно. Отец мой получал с каждого дома прихожан по 2 рубля в год и, кроме того, за требы: обрезание, свадьбы и проч., особо. Я сеял хлеб, косил клевер. Молоденькая жена моя, ей было всего четырнадцать лет, вела наше небольшое хозяйство и разводила шелковичных червей. Она пряла шелк, а я ткал материи и продавал баям, скупщикам. Я умел красить шелк и составлять узоры. Все мы трое смотрели за садом и летом выбирались на житье в сад, верстах в трех от города.

За несколько дней перед приходом русских отец приехал (верхом на ишаке) из города в сад, крайне взволнованный. Он рассказал, что был на сходе в медресе Тилла-Кари, Там узнал он, что бухарский эмир Музафар вместе с самаркандским беком Шир-Али-Инаком продали Самарканд русским и не хотят защищать свою родину, веру и святые мечети, но народ собирается собственными силами помериться с неприятелем. Решено, что всякий честный человек должен вооружиться и идти по первому зову вместе с другими на Чупанаты встретить непрошеных гостей, и что мы, как и другие честные люди, также идем.

Конечно, обвинение эмира в продаже Самарканда оказалось клеветою. Но мы поняли это только тогда, как мы увидали, что бухарское войско, стоявшее лагерем близ Самарканда в числе 12.000 человек, вышло с нами на Чупанаты, Да, кроме того, к нам прибыли два полка, один из Корков, Другой из Чарджуя.

В назначенное время мы с отцом двинулись к сборному пункту и встали под начальство Усмана. У нас было несколько человек русских, но я помню ясно только двоих: длинного худого Усмана и невысокого толстого Богданова с белым лицом и румяными щеками. Богданов, как артиллерист, поднялся на гору, где были поставлены наши пушки. Усман со своим войском встал за горою.

Я хорошо помню, как пришли русские, как переправились через реку Зеравшан, и как в них стреляли с горы. Мы все хорошо видели, но русские нас не видали. Голова нашего войска скрывалась за кустами, а хвост был за горой. Мы долго стояли и не двигались и не стреляли. Усман строго запретил нам подавать хотя бы малейшие признаки жизни. Вот, наконец, осталось немного солдат, как я узнал потом, один 6-й батальон и весь обоз.

Усман проехал вдоль своего войска и сказал, что теперь настало время нам поработать, рассеять остававшихся солдат и овладеть обозом. Он скомандовал: “айда”, и с криками: “ур-ур!” бросились мы из своей засады. Нас увидали казаки и не допустили близко к обозу, а солдаты в нас стали стрелять. Наши рассеялись по полю и из-за кустов и из камышей стали стрелять в русских в одиночку. Отец был ранен в ногу и упал. Я с товарищами подхватили его и унесли. Мы хотели занести его в городскую саклю, но он приказал нести себя в камыши, подальше от Чупанат. Мы положили его в такие высокие камыши, в которых человек верхом мог бы свободно скрыться. Хотя там и было безопасно, но отец всячески удерживался, чтобы не стонать, а нога у него сильно болела; он метался, не находя места, как бы удобнее ее положить. Я хотел уйти посмотреть, какой обоз достался нашим, и что сделалось с русскими. Но отец взял меня за руку и потянул вниз, приказывая жестом лечь рядом с ним. В камышах то тут, то там слышались осторожные голоса: оказалось, что многие прятались там. Вскоре выстрелы смолкли, но послышался конский топот, который все приближался к нам. Сквозь камыши мы увидели бухарских сарбасов, которые скакали прямиком через камыш, куда глаза глядят. Казалось, они думали только о том, как бы подальше уйти. Они не похожи были на победителей, мы это поняли.

Мимо нас пробегал сосед. Я узнал его и остановил. Он так запыхался, что первое время не мог говорить, а потом рассказал, что самаркандцы и войска бежали, а русские заняли Чупанаты. К нам подползли осторожно еще сарты. Отцу принесли воды, он очень пить хотел, обмыли ему рану и перевязали ногу. Кто-то раздобылся лепешками. Вечером из русского лагеря грянул такой пушечный выстрел, что, казалось, вся земля под камышами вздрогнула.

Утром отец еще не мог вставать и меня не отпускал от себя. Некоторые сарты из камышей осторожно пробирались в город, другие приходили из города к нам и рассказывали все, что там делается. Так, не бывши в Самарканде, мы узнали, что войск в Самарканде не было, все бежали, что жители понимали бесполезность дальнейшего сопротивления и решили пригласить генерала занять город без боя, а старшины и выборные представители ходили на Чупанаты изъявить генералу Кауфману покорность городского населения. Теперь отец не удерживал меня более. Я убежал в город, на базар. На всех улицах, а главное на базаре толпился народ. Все ждали проезда генерала. Люди волновались, каждому хотелось пробраться вперед. Вот наконец торжественный въезд достигнул базара. Впереди ехали наши выборные в богатых одеждах, за ними генерал с переводчиком, а потом шло войско. Генерал был невысокого роста и худощавый. Он отвечал на поклоны сартов и внимательно смотрел в толпу. Посреди базара он остановился. Выборные окружили его, переводчик встал рядом. Вот что сказал он через переводчика: “пусть жители не боятся, пусть каждый примется за свои занятия, пусть промыслы и торговля идут тем же путем, как и прежде. Скажите беглецам, чтобы спокойно возвратились в свои жилища. Русские не будут разорять вас, а напротив спасать от разорения. Наши войска будут оберегать Самарканд от внешних врагов”.

— Говорите! — сказал отец и стал слушать. Один, который был постарше, заговорил:

— Кази послал по садам много студентов и нас двоих также. Кази, старшины, аксакалы и многие имамы и муллы приказали нам объявить всем, что дело освобождения Самарканда от русских готово. На днях генерал Кауфман уходит в Катта-Курган, оставляет здесь один батальон: этим мы и воспользуемся. К нам придут беки из волостей с войском, а Омар-Хаджа призывает самаркандцев встать под его командование. Вас, имам, приглашают присоединиться к патриотам и влиять на других, как вы сделали это для защиты Самарканда.

Отец хмуро выслушал и отвечал:

— Тогда было одно время, а теперь другое. Теперь я не согласен с теми, кто вас послал. И напрасно вы зашли ко мне. О заговоре я гораздо более знаю, чем вы. Я был на тайных собраниях, от меня нет тайны, ведь я мулла. Но я сторонюсь от заговора и не буду участвовать в вашем восстании. Я стар и понимаю, что оно принесет сартам не пользу, а вред. А сын мой молод и военного дела не знает. Он прекрасно ткет материи, красит шелк, рисует узоры, а стрелять не умеет. Да, наконец, с меня уже довольно!.. Он указал на больную ногу.

— Отец наш, имам, мудрый мулла, мы хотим прогнать русских, они другой веры.

— Какое вам дело до их веры? Они не только не мешают магометанам верить, как веровали их отцы со времен Магомета, но еще обещали починить наши древние мечети в тех местах, где они начали осыпаться и рушиться. Кроме того, при них нам спокойнее, и торговля идет лучше. Не я один, а многие опытные люди, с которыми я говорил, находят, что под управлением русских гораздо лучше живется, чем под властью бухарского эмира и его бека. Вот все, что я думаю, и что я говорил на собрании. Можете это передать хоть самому Омару-Хадже,

— Отец, имам! — сказали студенты: — нас будет много, а их мало.

— Что же из этого? Они проникнуты военным духом, храбры, умеют сражаться, как мы палку варить. Они из России шли уже умелые и, пока дошли до Самарканда, под каждым городом воевали, а мы воевать не умеем. Ну, какие мы воины, когда месяц тому назад наше ополчение на Чупанатах и за горой вместе с бухарскими сарбасами испугалось одного вида русских солдат. И пушки свои, и обоз побросали, лишь бы подальше убежать. А ведь нас тогда ташке много было, гораздо больше, чем русских. Я стыжусь вспоминать о нашей защите Самарканда, а нога мне напоминает... И настоящая ваша затея приведет только к тому, что много людей падет, многие семьи осиротеют, многие хозяйства разорятся...

Должно быть, слова отца подействовали на студентов. Они тихо пошли из сада и не участвовали в восстании. Мы вместе ходили смотреть, как идет дело, и вместе прятались от выстрелов. Больше всех рада была Айша, что отец меня не пустил. Она боялась за меня. Моя жена меня очень любила.

Русские ничего не знали и нам верили.

У нас в Самарканде есть еврейский квартал, где живут только евреи. Они одеваются, как мы, в халат и тюбетейку, но мы бреем головы, а у них на висках вьются пейсы. Кроме того, им запрещено носить пояса, как у нас: они обязаны подпоясываться веревкою. Вот по пейсам и по веревке их сейчас можно отличить от нас, даже издали. Мы слышали, что евреи, узнав о том, что готовится восстание, бегали крадучись в крепость и предупреждали русских. Но русские не поверили евреям и прогнали их.

Из многих городов, завоеванных русскими, до нас доходили слухи, что победители религии не трогают, ни у кого ничего не отнимают, а за всё платят деньги, что они добрые и веселые люди, а вот на войне их все боялись, они были страшны. То же самое было и в Самарканде. Пока восстание не начиналось, наши храбрились, а когда вошли в город ополченцы с Омаром-Хаджей и беки со своими войсками, то прежде всего все начальники попрятались в минареты, а войска боялись тех, которые были в крепости, боялись подступать к стене. Мы привыкли стрелять из-за дувала, из сакель, или выскочить на коне, пальнуть и поскорее ускакать, спрятаться, а тут приходилось нападать на открытой площади. Впрочем, как было и не бояться, за стеною сидела гроза. Там заключился после ухода генерала 6-й батальон.

Я с товарищами ходил смотреть на осаду крепости, и мы видели, как платились сарты, которые были посмелее. На наших глазах сарты сожгли бухарские ворота крепости и ухватились за пушку, как русские отняли пушку, избили прикладами передних и выстрелом из той же пушки рассеяли толпу и уложили десятки, а ворота были тотчас же заложены мешками с землею. Я видел, как через стену из крепости бросали сартов и убитых, и живых, забравшихся в крепость через пролом. Я слышал стоны умирающих и калек. Как-то мы узнали, что Усман поведет партию подрывать стену крепости. Вместе с товарищами я пошел смотреть. Работа пошла было, слышался стук китменей и железных лопат, но с крепости, со стены стали бросать гранаты: многие были убиты, другие разбежались. Стена стала нам казаться заколдованною, а осажденные колдунами. Многие толковали, что проникнуть в крепость невозможно. Войска беков стали роптать, сами беки потеряли терпение, рассорились с Омаром-Хаджею и ушли со своими сарбасами, разграбив с досады Самарканд. Вообще горячность наших стала остывать, и приступы к стене пошли слабее.

Отец, когда я приходил домой и рассказывал, что видел, печально качал головою и говорил:

— Я знал, что так будет!

Возвратился генерал Кауфман из Катта-Кургана и послал войска пройти по городу, очистить улицы. Тут, говорят, были жаркие схватки, но я не видал: опасно было ходить по городу, солдаты могли принять за мятежного сарта и пристрелить. Исключение было сделано только для евреев, их не трогали. Они, в то время как наши ополченцы и беки с сарбасами входили в город, успели-таки пробраться в крепость и заявить там, что евреи в мятеже не участвуют. Кроме того, они были полезны в крепости, работали там. Кстати русские вспомнили их предупреждение. Русские солдаты, обходя улицы города, не заглянули даже в еврейский квартал. Вместе с солдатами ходили и евреи. Они теперь гордо подняли головы и сбросили свои веревки. Они указывали солдатам дома горячих патриотов-зачинщиков, а также места, где были зарыты сартами деньги и ценные вещи. Ведь они все знали, слышали и видели.

По слову генерала Кауфмана, на другой же день сарты стали возвращаться в свои жилища. Мы с отцом также приехали посмотреть свою городскую саклю. Она оказалась цела, потому что, к счастью нашему, никто там не прятался и из сакли в русских не стрелял. Отец откопал сундучок, в котором зарыл шелковые одежды Айши, ее приданое и некоторый запас своих денег. Все это было не тронуто, так как мы не слыли богатыми, и евреи за нами не подсматривали. Надо удивляться, как скоро все пришло в порядок. Все стали работать и торговать, начали строить новый большой базар, так как старый русские сожгли, принялись штукатурить те места мечетей, где выпали изразцы, приступили к постройке русского города, проводили улицы, подрядчики взялись строить русским дома.

Система мониторинга – крайне полезное начинание. Главное – чтобы для её корректной работы подготовили вышеназванные условия.

Есть новости, огромное значение которых чувствуется интуитивно, но до конца осмысливается с трудом. Читаешь и понимаешь: ого! вот это подвижки! вот это задел на будущее! Но контуры этого будущего пока что остаются «пунктирными», размытыми.

Хороший пример — мартовское сообщение Путина о новых видах российского стратегического вооружения. Это было настолько шокирующе и круто, что пространство прогнозирования и интерпретации расширялось почти до бесконечности. Но есть и менее броские новости, значение которых, тем не менее, поистине общенационального масштаба. Это – то, что коснётся всех нас. Новая реальность, в которой нам предстоит жить и действовать.

Переходя от предисловий к сути: в самом скором времени (к будущему году) готовится к запуску по всей стране электронная система мониторинга реакции в социальных сетей. Целей – три. Одна – заявленная, другая – подразумеваемая, третья — возможная.

«Новая система мониторинга «Инцидент менеджмент» позволяет отслеживать информационные поводы в пяти социальных сетях и реакцию сообществ на действия властей. «Инцидент» мониторит пять социальных сетей — «ВКонтакте», Facebook, Instagram, Twitter и «Одноклассники», говорит собеседник РБК в правительстве одного из регионов. Мониторинг осуществляется по ключевым словам. Его результаты попадают к региональному администратору. Как правило, это сотрудник информационного управления правительства региона, и он решает, какие сообщения нуждаются в ответе властей. Их сортируют по профилям на уровне региональных министерств или муниципалитетов — в зависимости от масштаба проблемы. Те должны ответить на сообщение в соцсети». 

Что мы здесь видим? В самом непосредственном виде – реальную форму того самого «электронного правительства», «о необходимости которого так долго говорили большевики». Сведённое к минимуму посредников взаимодействие народа и власти. Не нужно заполнения никаких бюрократических форм, стояния в очередях, нервотрёпки в чиновничьих кабинетах – человек пишет о некоем негативном случае на своей страничке, и этого достаточно для реакции на инцидент представителей власти.

Строго говоря, уже сейчас такая практика вполне работает – стоит топовому блогеру типа Ильи Варламова написать о городской проблеме где-нибудь в Омске, как тут же начинают бешено крутиться муниципальные шестерёнки по её устранению. Но, будем объективны, тот же Варламов – это, де-факто, крупное СМИ по своему масштабу, а услышат ли мэры и губернаторы сообщения обычных граждан о незаконной свалке, пожарной опасности или бюрократическом беспределе? Теперь – да. Цель наладить непосредственную и оперативную коммуникацию общества и власти – основная и главная.

Конечно, тут можно заметить, что мало сообщению быть замеченным – местные власти всё-таки будут сами решать, реагировать на него или нет. И, в силу своей любви к покою и комфорту, постараются делать это как можно реже, так? Почти наверняка – не так, ибо система мониторинга даёт Центру крайне удобные возможности не только оценки настроений граждан, но и реакции на них регионального начальства. Как на ладони будет из Кремля видно в админ-панели системы, игнорировал мэр недовольство или реагировал на него. С последующими кадровыми выводами. Система-то – не карманная, кулуарная, а общегосударственная, и делается она именно для контроля работоспособности местных элит. Это и есть вторая, подразумеваемая цель.

Но есть и третья возможность использования системы «Инцидент менеджмент», которая также достаточно очевидна. Это стратегическое предотвращение деструктивного использования социальных сетей, которые за последнее десятилетие успели зарекомендовать себя как чудовищное по своей мощи средство расшатывания любого государства. «Арабская весна», Евромайдан, и множество других «цветных революций» и бунтов режиссировались и разжигались именно через социальные сети – «сарафанное радио» 21 века. Теперь сделать это так легко не получится – очаги будущих провокаций типа приснопамятного твита Мустафы Найема с призывом выходить на Майдан с кофе и хорошим настроением будут моментально замечены и, соответственно, превентивно взяты на контроль. Уже не будет «слепоты» государства, которое не замечает, как мобилизуются в сотнях сообществ и пабликов тысячи «майданщиков» — «инкубационный период» расшатывания конфликтных ситуаций будет сведён до минимума. «К вам уже выехали» станет угрожающей для всех любителей «революций» обыденностью.

Из всего этого, к слову, следует ещё один, уже неочевидный, вывод – система мониторинга будет мало чего стоить, если по-прежнему будет царствовать в сети анонимность. Нет смысла реагировать на жалобу анонимуса с ником «Вася Пупкин», жалующегося одновременно на смог, ямы на дорогах и плохую погоду. Хочешь, чтобы тебя услышали – бери на себя ответственность за высказывание. У начальства есть имена и фамилии, а у народа – нет, что ли? Народ ли это, в таком случае, или «засланные казачки»?

И относительно национальной безопасности и превентивного реагирования на очаги недовольства (реального – чтобы решать проблему, мнимого и раздутого – чтобы выяснять корни провокации) крайне важно, в конце концов и наконец, что-то реальное сделать с анонимностью в сети. «В интернет по паспорту» или как-то так, законодательно. Только в этом случае будет диалог людей, а не крики из кустов невидимых обезьян. А система мониторинга – да, крайне полезное начинание. Главное – чтобы для её корректной работы подготовили вышеназванные условия. А там последствия могут быть самыми положительными.

Григорий Игнатов

https://jpgazeta.ru/elektronnoe-pravitelstvo-krepchaet-o-sisteme-monitoringa-sotssetey/

   Самая кровавая, антиприродная и человеконенавистническая идеология в истории – это рыночный либерализм. А самая тираническая и преступная страна в мире – это США, являющаяся главным воплощением этого рыночного либерализма на планете. И сейчас я это докажу.

Нам очень любят рассказывать страшные сказки про ужасный Г.У.Л.А.Г. Но в США примерно в тот же период времени были аналогичные структуры. Назывались «трудовые армии Рузвельта».

Причём если в ГУЛАГ попадали по решению суда, то в американские трудовые армии люди были вынуждены идти добровольно, потому что иначе они бы умерли с голоду (напоминаю, это времена Великой Депрессии в США). То есть это были даже не преступники, а вполне себе законопослушные граждане США.

Количество летально репрессированных в СССР известно, его озвучил главный ненавистник Сталина Хрущёв (который был одним из виновников этих репрессий) – это примерно 730 тысяч человек. Количество погибших в трудовых армиях Рузвельта засекречено уже восемьдесят лет, и по оценкам исследователей колеблется от 500 тысяч до миллиона и выше.

Мало кто знает, но в ГУЛАГ заключённые получали зарплату. Потому что советская идеология подразумевала, что любой труд должен оплачиваться. И по окончанию срока заключения человек получал солидные подъёмные, которые помогали ему заново интегрироваться в социум. В трудовых армиях Рузвельта работали за еду.

Пиковое количество одновременно сидящих заключённых в СССР/РФ составляло около 1,4 миллиона человек. Сегодня в американских тюрьмах сидит более 2,6 миллиона человек.

Средняя продолжительность приговоров в СССР составляла около 10 лет. Средняя продолжительность американских тюремных сроков сегодня свыше 20 лет (в некоторых штатах 25+ лет).

Ну, и кто после этого «тюрьма народов»? США – тюрьма народов!

Я уже молчу о том, что первые в мире концлагеря были опробованы как раз в Америке – Андерсонвилль и несколько других концлагерей, как со стороны конфедератов, так и со стороны юнионистов.

Поехали дальше. Нам регулярно рассказывают, что в «страшном» СССР была депортация двух малых народов – чеченов и крымских татар. Между прочим, за то, что среди этих народов был очень высокий процент нацистских коллаборационистов. При депортации крымских татар погибло, если не ошибаюсь, 58 человек.

В США в то же время взяли всех американских граждан японского происхождения и кинули в концлагеря. Всех, включая действующих офицеров американской армии. Вообще без малейших оснований для этого. Никто из них не работал на Японию, не служил императору, не пропагандировал поражение Америки. Просто «на всякий случай». От голода и болезней погибло несколько десятков тысяч. Сотни были расстреляны «потому что слишком близко подошли к ограде» (стреляли без предупреждения).

Нам пытаются предъявлять, что СССР торговал с Третьим Рейхом до начала войны. Но США торговали с Третьим Рейхом и ПОСЛЕ начала войны! Моторы в Ме-109 стояли англосаксонские, американские банки спонсировали Гитлера, а американские компании всю войну поставляли ему каучук для автомобильных шин, запчасти для военной техники и даже компоненты для производства отравляющего газа «Циклон-Б», которым убивали людей в лагерях смерти.

И наоборот, заводы Круппа поставляли фирменную «крупповскую» броню как кораблям нацистского Кригсмарине, так и флоту Его Величества Георга.

Мало того, британским и американским лётчикам было запрещено бомбить немецкие военные заводы, потому что это «частная собственность, принадлежащая respectful owners». Этими «уважаемыми собственниками» нацистских военных заводов зачастую были высшие лица Великобритании и Соединённых Штатов.

Но «союзником Гитлера» изо всех сил пытаются рисовать Советский Союз, ога.

Кстати, мало кто знает, но доктор Геббельс учился пропаганде у американских рекламщиков.

А Уолт Дисней был большим поклонником Адольфа Гитлера. И наоборот, Адик нарисовал многих персонажей «Белоснежки» и «Пиноккио» для Диснея. Жаль, что они так и не успели пожениться, была бы вполне современная либеральная семья.

Едем дальше. В «тоталитарном» СССР не было такого понятия, как «riot police» (спецподразделения полиции для разгона демонстрантов). Равно как и спецснаряжения для этих целей (брони, шлемов, щитов, дубинок, слезоточивого газа, водомётов и так далее). Потому что разгонять народ считалось немыслимым.

За всю историю послевоенного СССР был всего один случай силового подавления восстания – бунт в Новочеркасске в 1962 году. 26 убитых и 87 раненых. Причём это была именно трагедия, потому что местные власти испугались и послали военных на подавление, а военные не понимали, как такое вообще делается.

У нас первые резиновые дубинки у полицейских появились в девяностые годы, когда СССР пал и к нам пришла западная «либеральная демократия». Эти дубинки так и называли – демократизаторами.

В США в семидесятых была целая серия восстаний (Даллас, Нью-Джерси, Уоттс, Детройт и так далее). Всего количество бунтов превысило сотню. В каждом из подавлений этих бунтов принимали участие кроме полиции ещё и Нацгвардия, а иногда и армия. Численность погибших в каждом из случаев колебалась от 50 до 300 человек.

Но семидесятыми дело не ограничилось. В 1992 году подавление бунта в Лос-Анжелесе привело к 53 погибшим (официальная цифра, неофициально в несколько раз больше). В 1993 году пришедшие в России либералы-демократы-рыночники (которых в составе МДГ финансировали американские демократы, что является известным фактом) тоже жестоко подавили несогласных, расстреляв здание парламента из танков. Численность погибших защитников Белого дома оценивается минимум в 700 человек, а многие называют число в несколько раз больше.

Да и в последние годы бунты в США регулярное дело. Как и их силовое подавление с привлечением армии и Нацгвардии. Фергюсон, Балтимор, Шарлотт – все эти названия долгое время звучали в новостных лентах в связи с подавлением разгоравшихся там бунтов. Численность погибших в каждом случае на сегодняшний день засекречена.

Либерализм убивает. Демократия – это форма фашистской диктатуры «демократов».

Да что там далеко ходить – рабство! В России крепостное право было отменено в 1861 году, но нас до сих пор пытаются им помыкать. А в США рабство (что гораздо хуже крепостного права) было отменено в 1865 году, но последний штат (Миссисипи), который ратифицировал отмену рабства, сделал это в 2013 году!

Более того, расовая сегрегация в «либеральных» США никогда не исчезала, и остаётся огромной проблемой до сего дня. У нас вообще нет такого понятия и явления.

Едем дальше. Советский Союз уравнял права мужчин и женщин в двадцатых годах двадцатого столетия. А в США митинги суфражисток продолжались и в шестидесятых годах, а нынешний западный феминизм – это уродливое отражение угнетения женщин в так называемых «либерально-демократических странах».

Ещё дальше. Пытки. В современной России недавний случай пыток в тюрьме получил резонанс на всю страну. А в США существует Гуантанамо, и никто не парится. И в Конгрессе устраивают слушания, где обсуждают НЕ допустимость пыток вообще из соображений гуманности, а их эффективность! И главная претензия к пыткам – они слишком мало эффективны (кто не верит, может поднять протоколы слушаний в Конгрессе, посвящённых пыткам).

И эти кровожадные садисты, которые радовались мученической смерти Каддафи в прямом эфире, что-то там нам предъявляют за репрессии и нарушения прав человека? Серьёзно?

Напомните нам, кто вышел из Совета ООН по правам человека? Может «кровавый Мордор»? Нет, либерально-демократические США!

И, наконец, войны. Десятки войн, которые почти непрерывно развязывают США и их ближайшие союзники по всему миру.

Кто устроил геноцид индейцев, в том числе с помощью отравленных оспой одеял? США!

Кто платил деньги за женские и детские скальпы? США!

Кто впервые (и единственные до сих пор!) применил ядерное оружие? «Демократические» Соединённые Штаты Америки! Причём против мирных городов, а не скоплений войск противника! Чисто террористическая тактика, предельно циничная и антигуманная.

Кто первым применил напалм (вообще, и против мирного населения в частности)? США во Вьетнаме!

Кто применял отряды «красных беретов» (состоящие из уголовников), собиравшие ожерелья из ушей (в том числе женских и детских)? США во Вьетнаме!

Кто первым применил дефолианты? США во Вьетнаме!

Кто первым применил снаряды с обеднённым ураном? США против Югославии и Ирака!

На ком кровь десятков миллионов людей по всей планете? Я думаю, вы сами можете ответить на этот вопрос.

Я могу ещё долго продолжать, рассказывая о том, как целые страны и регионы ввергаются либералами в хаос, нищету, голод и бандитизм. Как они торгуют оружием и наркотиками «во имя высших целей». Как они осуществляют террор и политические убийства. Как вмешиваются в дела суверенных государств и разрушают их. И многое другое.

Вывод из всего вышеперечисленного предельно простой: рыночный либерализм – это самая кровавая и антигуманная идеология в истории человечества. Рыночный либерализм должен быть осуждён и запрещён.

Доклад закончил.

Александр Роджерс